— Я хотел бы помочь, трофей, но должен уйти практиковаться с мечом.
— Ступай. — Я встала и укрыла Атиру. — Займёмся им после полудня, когда сможешь вернуться.
— Теперь мы с Жоденом можем поговорить? — спросила Атира.
— Разговор с Певцом обычно происходит наедине, — объяснил Жоден. — Так певец сможет сосредоточиться только на ваших словах, и никто не сможет повлиять на ваши речи.
— Хорошо, — улыбнулась я. — Я буду работать в соседней палатке.
Эпор и Айсдра поднялись и вышли вместе с нами из палатки.
— Трофей, я был расстроен, когда искал всё необходимое для вашего выздоровления. Кладовая не так чиста, как вы её оставили в последний раз. — Красный цвет щёк Гила не уступал рыжим волосам.
Я сердито посмотрела на ученика.
— Как всё плохо?
Гил проглотил ком в горле.
— Я был бы счастлив, остаться и помочь.
— И пропустить практику, навлекая тем самым неприятности на нас обоих? Думаю, нет. — Я махнула ему уходить.
— Вы будете осторожны с рукой?
Я закатила глаза, и он рассмеялся, убегая на поле для тренировок.
Стоя в центре кладовой, было легко оценить размеры ущерба. В действительности всё оказалось не так уж плохо, просто небольшой беспорядок после того, как Гил отчаянно искал лекарства. Расставляя вещи по собственному желанию, я обдумала, чем бы заняться. Несколько кувшинов с жидкой мазью могут пригодиться. Мне понравилось иметь несколько бутылочек в запасе, с её помощью и синяки на шее быстрее пройдут. У меня также сохранились компоненты для микстуры, которая хорошо помогает при поносе. Стоит только расстроиться животу у одного, как тут же получаешь ещё десять подобных случаев. Я разожгла жаровни и начала готовить компоненты. Эпор и Айсдра были достаточно любезны, чтобы помочь мне перенести всё что нужно, и скоро палатка заполнилась запахами готовящихся эликсиров и вымоченных мазей.
Писала я с удовольствием, наслаждаясь царапаньем ручки по странице. Работа успокаивала. Я ещё раз разложила бумаги и книги, чтобы составить примечания ко всей проделанной работе, чтобы можно было восстановить, что сделано, а что ещё нет. Всё казалось столь знакомым, почти как дома, и я забылась. Пока стена палатки не хлопнула на ветру и вернула меня в реальность. Ещё я сварила чай из коры ивы. Не столь сильное средство как лекарство от горячки, но оно, тем не менее, уняло боль в руке. Я медленно потягивала напиток, не отрываясь от работы.
Чай немного помог, но по правде, завеса перед глазами висела весь день. Всё казалось таким странным и тревожащим. Эти люди так отличались, видели мир другими глазами, имели столь непохожие нормы. И всё же они истекали кровью, чувствовали боль и выздоравливали, точно так же как и мы. Всё же они так жестоки. Оскорблять небеса? Есть ли причина у раненого в бою воина кончать жизнь самоубийством? И всё же шрам чести вызывал восхищение и похвалу.