Улыбнулся. Главное, аккуратно. Только аккуратно, и все на этом закончится. Так. Последний вопрос. Если бумаги вытащила не эта дура, и они не у ментов, то тогда кто взял и где они? Причисляем данный вопрос к категории идиотских и не мучаемся, поскольку ничего не можем предпринять для нахождения ответа, который к тому же неважен.
Станет неважен, если убрать лишнее звено.
Он совсем успокоился. Он понял — зачем, значит он придумает — как.
А, вот и наша крошка. Он улыбнулся приторной улыбкой старого паркетного шаркуна и радостно прошелестел:
— Какое счастье, леди, вы все-таки пришли.
Машина притормозила у тротуара за квартал от Галочкиного дома. Галочка сидела кисленькая.
В ресторан ее папик не повел, а предложил романтически покататься по Москве. Проехали через центр. Остановились на набережной возле Большого каменного моста. Папик предложил прогуляться. Пошли гулять по ледяному мосту под ледяным ветром. Фонари кое-как горят. Мимо — машины, машины…
Кавалер молчит, только улыбается. Галочке даже показалось, что у него зубы стучат, подумала, что от холода. Хотя сама Галочка была в куртке с подкладкой из искусственного меха, а сопровождающий ее — в той самой импортной дубленке.
Вернулись к машине. Машина у него так себе, хоть и «Мерседес». Галочка в автомобилях не очень, но заметила, что передняя дверца мятая и на лобовом стекле трещина наискось.
Потом кавалер стал спрашивать ее о том, какие фильмы любит смотреть, и кто ее любимый исполнитель, и прочую требуху. Настроение катастрофически падало.
Руками не хватал, романтически ни в чем не признавался. Какого фига звал тогда?! Галочка запросилась домой. Этот не возразил даже, скотина!
Галочка представила, как она шарахнет дверью и бамперы у «ведра» отвалятся, но тут ухажер разродился идеей проводить ее до подъезда, для чего остановил машину чуть не за квартал. «Может, раскочегарился?» — со слабой надеждой подумала Галочка.
Вышли из машины, он извлек ключ из замка зажигания, начал давить на кнопку сигнализации. Машина молчала, хоть он давил долго и старательно. Расстроено произнес: «Какое невезение! Прошу меня простить, леди, мне так неловко. Я не могу оставить этот металлолом, что-то с замками. Обещайте мне, что позвоните мне завтра, и еще обещайте, что не пойдете дворами, это опасно. Идите по улице, хорошо?»
Галочка даже не стала спрашивать его, почему он не хочет подвезти ее прямо к подъезду, а гордо фыркнув, развернулась и засеменила на высоких каблуках по наледи тротуара.
Галочка думала: «Хорошо, что никому из девок не рассказала. Вот бы им радости было завтра».