КАТЕРИНА (смятенно, с колен). Он сейчас придет, он сейчас придет.
ПОРФИРИЙ наклонился, чтобы поднять ее.
Не надо. Ничего не надо говорить. Он сейчас придет…
ПОРФИРИЙ. Катя.
КАТЕРИНА. Теперь все другое… Не надо!
ПОРФИРИЙ. Я знаю. Через столько лет можно и не возвращаться.
КАТЕРИНА. Что вам нужно от меня?
ПОРФИРИЙ. Только спросить: ты счастлива?
В полуоткрытой двери налево, видный лишь с авансцены, появляется СТЕПАН, слушает с улыбкой и исчезает.
КАТЕРИНА. Мне больно… коленка очень болит.
ПОРФИРИЙ. Ты ушиблась, когда упала на лестнице.
КАТЕРИНА. Пустите… мне за лекарством надо. У меня дочь больна…
ПОРФИРИЙ (встревоженно). Чем?
КАТЕРИНА. Тобою… все больны тобою!
Убегает, наматывая платок вокруг шеи. ПОРФИРИЙ провожает ее взглядом. Когда он обернулся, СТЕПАН уже стоит перед ним с протянутыми руками.
13
СТЕПАН. Приветствую тебя на родине, брат!
ПОРФИРИЙ (сухо). Отойди подальше, Степан. Мне тебя хорошо видно и оттуда.
СТЕПАН закладывает сложенную газету в щель двери, чтобы не открывалась.
Ты написал, что Катерина в отъезде. Ей же было тяжело меня увидеть сразу.
СТЕПАН. Она… она вернулась.
ПОРФИРИЙ. Я нашел у себя на койке твою записку. Я пришел.
СТЕПАН. Да, мне хотелось повидаться. В прошлый раз я побежал догонять тебя, но ты уже ушел. Чего ты побоялся?
ПОРФИРИЙ. В комнате была Зоя.
СТЕПАН. В комнате была подруга Зои. (Испытующе.) А если бы и Зоя?
ПОРФИРИЙ. Я не хотел, чтобы она увидела меня с тобою вместе.
СТЕПАН. Та-ак… Что же ты не спросишь меня об отце, о матери!
ПОРФИРИЙ. Не хочу, чтобы именно ты говорил о них мне.
СТЕПАН. Понятно. Но, может быть, мы все-таки сядем?
Он торопится подать Порфирию стул, тот берет его первый. Их взгляды встретились. СТЕПАН смущенно отходит. Они сели.
Ну… где же ты был, Порфирий?
ПОРФИРИЙ. Проходил кольца ада. Чего и тебе желаю для науки.
СТЕПАН(усмехаясь). Грубо, но точно. Все-таки… как ты выглядишь теперь… извнутри?
ПОРФИРИЙ(почти сурово). Я стою за интересы рабочих людей.
СТЕПАН. У нас говорят: за рабочий класс. Значит, приехал работать, падать замертво от усталости, чтобы когда-нибудь… через двадцать лет сказать: и мое!.. Но трудно тебе будет здесь, Порфирий. Великий университет неверия прошли мы тут без тебя. (Тихо.) Не мешайся в это дело. Оно еще не кончилось…
ПОРФИРИЙ. Место под кровлей в непогоду я себе заработаю.
СТЕПАН. Разные бывают кровли!
Молчание. Из комнаты, где справляют зиночкину помолвку, доносится тихая игра на гармони. Песня «…осудили меня братья, прогнала меня мать, и пришлося мне в неволе сухаречки глотать…» Слышна лишь вторая половина строфы, пропетая Зиночкой фальцетом и на полувздохе. И опять — приглушенные аккорды гармони.