Разговор с Тасей Жора закончил и приготовился слушать.
– Тася мне подсказала, что в таких делах нужен трезвый мужской взгляд, а не женские охи да ахи, – начала Екатерина. – Кроме вас, я никого здесь не знаю. Считайте, что вы истина в последней инстанции. Как скажете, так и сделаю. Все знакомые женщины советуют уезжать домой, а я, честно говоря, на такой финал не рассчитывала. До конца путевки еще больше половины срока, я так о море мечтала, а теперь…
– Не тяни, Катюша, – прервал ее Тарасович, – ближе к делу. Сможем – поможем. Выкладывай, что у тебя стряслось?
Катя начала свой рассказ со знакомства в «Айсберге» и описывала подробности злополучного дня, стараясь нарисовать достоверную картину произошедшего. Братья не переспрашивали и не перебивали. Тарасович слушал с напряженным вниманием, а Жора с видом доброжелательного, но отстраненного наблюдателя. Кате показалось, что эмоциональность ее изложения занимает его больше, нежели суть случившегося. Взгляд скользил мимо ее глаз, подолгу останавливаясь на движущихся губах, жестикулирующих руках или вздрагивающих кудряшках. Выглядел он непривычно. Ерническая улыбочка ни разу не разбавила выражения грустной задумчивости на лице бородатого созерцателя. Темные бархатные глаза смотрели печально и мудро. Порой вспыхивала в них непонятного происхождения восторженная мечтательность, никак не вытекающая из ее невеселого повествования. Но быстро гасла…
Катя была заинтригована. Феномен преображения Жоры ее поразил. Этот постоянно веселящийся болтун, этот игривый бабник, красующийся перед дамочками накаченной мускулатурой, превратился в почти нормального мужчину. Он неподвижно сидел на стуле, устремив на нее мягкий задумчивый взгляд. Катя несколько раз бегло взглянула на Жору, продолжая недоумевать, отчего вдруг произошла с ним эта метаморфоза? Куда подевалась глуповатая, вечно смешливая физиономия? И почему фатовская растительность на ней, то ли привлекающая, то ли отвлекающая внимание от крупных чувственных губ, больше не раздражает?
«Надо же, какими мы можем быть, – размышляла она, недоверчиво поглядывая на знакомого незнакомца. – Прямо на глазах примат эволюционировал до человека. Если теперь и толковое что изречет – не знаю, что и думать».
Но младший брат хранил философское молчание, предоставив трибуну старшему, очевидно, заранее со всем согласный. А Михаил, выслушав Катю, надолго задумался. Наконец, он неуверенно промямлил:
– Видишь ли, милая Катюша, дело это не такое простое, как кажется с первого взгляда. Надо бы обмозговать его основательно. Обсудить, поразмыслить, все взвесить. Мы с братом сегодня покумекаем, а завтра сообщим, на чем порешили.