Сергей понимающе кивнул головой. Год назад все питерские опера хохотали над одним ухарем из Смольнинского розыска, «расколовшим» под тихую ночную грусть задержанного подозрительного гражданина без документов, позже оказавшегося профессором биологии, но очень похожего по приметам на убийцу-маньяка. Профессор, по счастью, оказался своим парнем, ему оплатили из «оперативных» вставление пластмассового зуба взамен неожиданно выпавшего ночью в Смольнинском РУВД, и дела он возбуждать не стал, но скандал все равно был большой. Говорят, в Смольнинское нагрянул сам Иванынин, начальник питерского УУР[6], и орал на весь личный состав матерно, рекомендуя «сыщикам херовым» не заниматься херней, раз уж все равно головы нет, а руки из жопы растут. С тех пор, надо и не надо, Смольнинский розыск по любым мелочам названивал в главк. «Это ненадолго, – смеялись в ГУВД. – До прямого устного указания продолжать заниматься херней и не мешать всем остальным работать».
– Ну что, Серега, пошли знакомиться с гражданином Касатоновым.
Гоша затоптал окурок, и они с Челищевым вошли в унылое помещение дежурной части…
Касатонова уже два часа «разминал» смольнинский опер Валера Чернов. Основной целью «разминок» было вымотать допрашиваемого, утомить его повторяющимися малозначительными вопросами типа: «Где родился, с кем живешь, с кем дружишь?» Когда Челищев и Субботин вошли в маленький кабинетик, заполненный сизыми клубами сигаретного дыма, выражения лиц у Чернова и Касатонова были похожи – своей легкой одурелостью и усталостью друг от друга.
Гражданин Касатонов оказался типичным раскачанным до предела представителем «нового поколения», со всеми положенными атрибутами быка[7] низшего бандитского звена: стрижка под американского сержанта, тайваньского пошива «пума», самопальная кожаная куртка…
Челищеву сразу не понравилось проступающее сквозь похмельно-допросную усталость выражение детской безмятежности на лице Касатонова – не характерна была такая безмятежность для задержанного милицией субъекта, на котором предположительно двойная мокруха висит.
Чернов, предложив Субботину стул за свободным столом, а Челищеву – напротив быка, сказал, обращаясь к Гоше:
– Выясняется, что приятель в школе учился плохо. Врать и то не умеет, память слабая, чем на неделе занимался – вспомнить не может. Или не хочется вспоминать, а? – повернулся к Касатонову опер.
Касатонов нервно зевнул и ответил без выражения:
– Я уже сказал, в натуре… На дискотеке в «Пулковской» гулял.
– Юморной парень, – снова повернулся к Субботину Чернов. – Сейчас я тоже всех развеселю, когда скажу, что в «Пулковской» уже десять дней никаких дискотек нет – мы проверяли, у них там профилактический ремонт какой-то…