— Глупо вышло, это так интересно начиналось.
— Сожалею… Все закончилось.
Я глупо себя чувствую, вижу свое отражение в зеркале: слишком большой смокинг делает меня похожим на клоуна. Ее это смешит, но не меня. Появляется продавец, он заявляет, что смокинг сидит как влитой, а Джудит говорит, что нам ничего не подошло, и уходит. Надувшись, продавец отворачивается, я торопливо снимаю смокинг и догоняю Джудит в отделе, где ей опять пытаются всучить какие-то шикарные тряпки.
Как только мы попрощались, продавец из отдела смокингов догоняет нас и спрашивает мое имя. Черт возьми! Я не знаю, как представиться, он начинает мне надоедать. Джудит спасает меня, говоря, что меня зовут Жан-Мишель, кажется, Маре. Продавец интересуется, не родственник ли я другому Маре, я отвечаю, что нет. Наконец я оставляю ему автограф как Жан-Мишель Машан, и мы оттуда уходим.
Смеясь, мы проходим через отдел готовой мужской одежды, Джудит говорит, что она уже едва сдерживается. Мы успокаиваемся за двумя чашками кофе в бистро на углу. Начинает идти дождь, а она приехала на такси, и сейчас его не поймать. Я предлагаю Джудит подвезти ее, моя машина стоит на парковке. В общем, я подвожу ее, она настаивает, чтобы я зашел на минутку. Уже семь часов, я говорю, что совсем ненадолго, она обещает, что только на стаканчик вина. Тогда я не знал, что это означает. В общем, я выхожу в восемь часов. Я в безвыходном положении, заезжаю переодеться к бабушке и появляюсь дома в половине десятого. Фанни уже закончила ужинать, она ждет меня за столом, бросает на меня убийственный взгляд.
— Извини меня, я не смог освободиться раньше.
Я подхожу, чтобы обнять ее, она отстраняется и встает из-за стола:
— Ты меня достал!
— Я сожалею, правда, я знаю, что это нехорошо, но…
— Я тебя ждала до семи сорока пяти! Ты не мог позвонить?!
— Я не смог, она не давала мне ни секунды!
Я начинаю себя презирать, потому что в каком-то смысле это правда, но все же это грязная ложь.
— Пришлось отправиться за ключами на экспрессе! Ты действительно меня держишь за дуру!
— Мне надо было заехать переодеться…
— Мне больше не нужны детали!
Она поднимается и идет в кухню. Я спросил, осталась ли для меня еда, и тут же об этом пожалел.
— Тебя не покормили в ресторане?
Она специально язвит, но я хочу сохранить спокойствие:
— Послушай, я сожалею, это первый раз, не раздувай историю!
— Ты никогда не возвращался так поздно, мы не договаривались!
— Существуют и дополнительные часы. Я не мог ее послать!
Я открываю холодильник, достаю ветчину и молоко, потом ищу хлеб, но его нет. Фанни убирается и сердится одновременно. Я подхожу к ней, чтобы обнять ее, помириться. Она меня отталкивает: