Нас увидели, все нас увидели, конечно, брат Алекса тоже нас увидел. Мы выползли из круга света. Мне стыдно, я смеюсь так, что слезы текут по щекам. Марко помогает мне подняться, толкает дверь дрожащей рукой, и мы убегаем, как воры, через почти пустой холл, мимо билетерши, которая сочувственно на нас смотрит.
— Это было гениально! — говорит Марко, когда мы заканчиваем вечер ужином в «Пье-де-Кошон». — Я никогда так не смеялся! Шикарный вечер!
Так я и ответила Алексу, когда на следующий день он спросил меня о спектакле, с искренностью, в которой он не мог усомниться.
— Мой брат не видел тебя после спектакля.
— Я знаю, но у моего спутника начался приступ астмы, и мы очень быстро ушли, я позвоню твоему брату, мы действительно очень хорошо провели время.
При воспоминании о представлении я морщусь, стараясь быстро подавить ухмылку.
— Спектакль радикальный, очень сильно сделан, — говорит Алекс.
Я не рискую высказываться, утвердительно киваю и ухожу по направлению к своему кабинету.
— Кстати, Джудит, я забыл. Кто-то тебе звонил, молодая женщина.
Я останавливаюсь, прошло всякое желание смеяться.
— Она назвала свое имя?
— Анни, Фанни, что-то такое. Она оставила телефон, чтобы ты ей перезвонила.
Я не видела Марко следующие два дня и не звонила Фанни. Маленькая воительница вновь подняла оружие. Храбро. Подавила всякую стыдливость. Но я должна была преодолеть свою трусость. Я заставила себя ей позвонить.
Тихий голос, сдержанный, вежливый. Она отвечает мне, как клиентке, без задней мысли. Мы договариваемся о встрече на нейтральной территории. Я предлагаю бар в крупном отеле, но догадываюсь по ее молчанию, что она колеблется. Я спрашиваю, какое место ей подойдет. Ресторан, у Восточного вокзала. Она оправдывается: так как она приезжает поездом…
Ее тон изменился со времени нашей последней встречи. Уверенность пропала. Меня это не радует, опять возвращается старая хандра, и ее не помог развеять стаканчик виски, который я выпила до дна после телефонного звонка.
Встреча выпала на понедельник, когда поставщики особенно меня вымотали. Я была в поту, едва успевала освежить макияж, я знала, что у меня утомленный вид, это не играло мне на руку. Но мне не надо было соблазнять или убеждать. Я шла на встречу с несчастной женщиной, и шла туда со свинцовыми ногами.
Я ищу ее глазами, замечаю, что она сидит в углу за чашкой кофе. Конечно, Фанни пришла раньше, то есть я, разумеется, опоздала. Раз в жизни я злюсь на себя за неточность. Я направляюсь к ней, не пытаясь улыбаться. Я первая протягиваю ей руку. Подумав пару секунд, она ее пожимает.