В улыбке баронессы де Варанвиль появилась легкая ирония:
— Иначе и быть не может, не правда ли? Он один из самых старых и самых дорогих моих друзей. Я надеюсь, что он об этом не забыл.
Мадемуазель Леусуа на мгновение погрузилась в глаза цвета моря, полных необычайного света, замялась и вздохнула:
— В таком случае я вообще ничего ему не скажу! Я даже не стану упоминать о моем визите к вам...
А в это время новая — домашняя — драма разыгрывалась в доме «Тринадцать ветров».
По заведенному для этого времени года обычаю госпожа Белек переносила в парадные комнаты очаровательные цветочные горшки, в которых начинали распускаться гиацинты цвета лазури. Так поступали все женщины Котантена: осенью луковицы сажали в специальную посуду, чтобы за несколько дней до Рождества получить множество цветов. Выгонку луковиц Клеманс осуществляла в своей просторной кухне, потому что луковицам требовалось еще и тепло очага. Две подставки с горшками ставили на подоконники.
Как только Элизабет чуть-чуть подросла, она считала за честь помогать кухарке с этим занятием. Они обе торжественно относили горшки с гиацинтами в гостиные, в столовую и в библиотеку, а потом расставляли так, чтобы они хорошо смотрелись. Но в тот день, когда мадемуазель Леусуа отправилась с визитом в Варанвиль, Элизабет заменила Лизетте, и от этого у госпожи Белек щемило сердце. Но она утешала себя тем, что малышка вернулась в родные края и что мадемуазель Леусуа тоже отлично умела выращивать рождественские гиацинты.
Расставив цветы в двух гостиных и в столовой, женщины вошли в «кабинет господина Гийома», то есть в библиотеку, чтобы украсить цветами и эту комнату. Они отлично знали, что его там нет. Но в библиотеке оказалась мисс Тримейн. Она сидела в кресле у камина и жадно читала толстую тетрадь в красном переплете. При появлении Клеманс и Лизетты она подскочила на месте. Нервным жестом Лорна тут же закрыла тетрадь, и это не укрылось от госпожи Белек. Заметила она и приоткрытый ящик письменного стола...
Лорна отлично знала, что Гийом ненавидит, когда кто-то бывает в «кабинете» в его отсутствие, и ей следовало придумать какой-нибудь предлог. Но вместо этого она перешла в нападение.
— Что вы здесь делаете с этими вашими дурацкими цветами? — воскликнула она. — Что-то я сомневаюсь, что господину Тремэну нравится, когда его библиотеку украшают, как дом на ферме. Запах очень сильный и...
— Господин Гийом всегда любил рождественские гиацинты, мадемуазель, — перебила ее Клеманс. Ее обвиняющий взгляд переходил с красной тетради на ящик стола. — Но ему не по нраву, когда роются в его бумагах.