– Нет, – отвернулась она, утирая слезы, – я не могу ее взять. Если возьму, то уже не отпущу. Анна, разве ты этого не понимаешь?
Китти зарыдала. За последние годы я ни разу не видела, чтобы она плакала так горестно.
Я тяжело вздохнула, стараясь сохранять самообладание, и вынесла ребенка из комнаты. Пришлось подождать, пока в коридоре не появилась пара, им было лет тридцать. Сквозь закрытую дверь слышались приглушенные всхлипывания Китти.
Сестра Гильдебрандт им кивнула.
– Джон и Эвелин Мэйхьюс – представила она мужчину и женщину, натянуто улыбаясь. – Они заберут ребенка.
Супруги показались мне добрыми людьми, а по открытой улыбке женщины я почувствовала, что они примут малышку с любовью. Она погладила младенца по голове.
– Должно быть, она хочет есть, – сказала Эвелин, забирая сверток у меня из рук, – у нас в машине бутылочка с молоком.
Сестра Гильдебрандт с молчаливой гордостью наблюдала, как новоявленная мать нянчится с ребенком.
– Ее зовут Адела, – тихо сказала я.
– Красивое имя, правда, мы выбрали другое. Но я запишу его в свидетельство о ее рождении.
Я отступила назад. Супруги поблагодарили сестру Гильдебрандт и ушли – их семья увеличилась на одного человека.
– Пойду к Китти, – сказала я и потянулась к ручке.
– Анна, подожди, – остановила меня сестра Гильдебрандт, – не сейчас. Сначала я с ней поговорю.
Я не знала, что она задумала, но ее серьезный вид заставил меня повиноваться. Я прождала за дверью, казалось, целую вечность. Что она там делает? Что говорит Китти?
Я прижалась ухом к двери и вдруг услышала слова сестры Гильдебрандт: «Я была в такой же ситуации». Ее слова меня шокировали. Когда ручка двери, наконец, повернулась, я отпрыгнула в сторону.
Из комнаты вышла Китти. Ее глаза были сухи, а на лице застыло незнакомое выражение – пустое и бессмысленное.
Сестра Гильдебрандт освободила меня от обязанностей в лазарете, чтобы я могла ухаживать за Китти. Я сидела в комнате рядом с ней, хотя, думаю, она предпочла бы побыть в одиночестве.
– Может, поиграем в карты? – предложила я.
– Нет, – ответила Китти, – спасибо, что-то не хочется.
Я приносила ей еду и предлагала почитать журналы. Лиз считала, что Китти все еще восстанавливается после болезни, и занесла два номера журнала «Вог», но Китти просто положила их на кровать и безучастно уставилась в стену.
Я знала, что ничем не могу помочь. Она должна пройти через это сама. Поэтому через два дня после родов я отправилась прогуляться по пляжу и навестить бунгало. Мне было необходимо сменить обстановку, а Китти хотела побыть одна.