• все или ничего;
• черное или белое;
• совершенство или провал.
Этот тип мышления реализуется на двух уровнях:
• радикальное восприятие событий: «То, что делаю я или другие, либо идеально, либо полный провал»;
• персонализация неудачи: «Если то, что я делаю, терпит неудачу, то и я сам — неудачник».
Второй уровень реализации перфекционизма очень серьезен, при этом о нем мало говорят. Однако это одна из причин, почему людям так трудно избавиться от перфекционизма. Если вы будете работать только над первым уровнем и не обращать внимания на второй, рамки перфекционизма будут удерживать вас и мешать жить по принципу «лучше совершенства».
Поскольку очень важно не пренебрегать проблемой персонализации, мы в первую очередь поговорим именно о ней.
Самый быстрый способ выйти из замкнутого круга перфекционизма и стать бесстрашной матерью — отбросить мечту об идеальном материнстве и вместо этого искренне распахнуть объятия навстречу неизвестности и несовершенству.
Арианна Хаффингтон, медиаменеджер, общественный деятель
Когда говоришь перфекционисту: «Расслабься, не нужно делать все идеально», головой он понимает, что так оно и есть. Но все же из глубины сознания поднимаются мысли: «Если результат не будет идеальным, то дело не удастся. А если дело не удастся, значит, я неудачник. Получается, ты говоришь, нет ничего плохого в том, что я неудачник». А такое утверждение любому не по душе.
Именно склонность принимать все на свой счет движет перфекционистами, и именно по этой причине они бросаются в крайности, когда не достигают целей. Все дело в чувстве собственного достоинства.
Согласно пирамиде потребностей психолога Абрахама Маслоу[31], уважение — одна из естественных потребностей человека. Она выражается в желании быть принятым и по достоинству оцененным окружающими. Чувство собственного достоинства перфекционистов часто основывается и на том, что они делают, и на том, что другие думают о сделанном.
Хорошая иллюстрация — то, что я называю «синдромом молодой мамы». Я имею в виду стремление к совершенству, которое испытывают многие матери, которые возвращаются с новорожденным из роддома. У меня, несомненно, был этот синдром.
За двенадцать дней до предварительной даты родов, через семнадцать часов после того, как мы с мужем приехали в роддом, на свет появилось прекрасное дитя.
Она была крошечной, без единого волоска: 53 сантиметра, 2 килограмма 200 граммов. Пальцы ее были такими длинными, что я сразу подумала: быть ей пианисткой, как прапрабабушка.
Держа малютку на руках и поражаясь, что это я произвела ее на свет, я поклялась вечно заботиться о ней, безусловно любить и быть идеальной мамой.