– Я беседовала с ним на протяжении трех часов. Невиновному скрывать нечего, особенно когда от этого зависит его свобода. Нет, он действительно ничего не делал. Или сделал, но не заметил. Что мог сделать и не заметить слепой?
– Убийство, – предположила птица, сползая с плеча и опускаясь на анатомический череп.
– Убить, – протянула Жаклин и затушила сигарету.
Стукнула входная дверь, и на пороге показалась изможденная Софи. Она собиралась кричать и ругаться, но Жаклин прервала ее рукой и махнула на угол со скомканным бельем.
– Я сложила твои вещи.
Софи прошла в комнату и бросила взгляд на огромный мешок и свернутые в одно платья.
– Это ты называешь сложить? – усмехнулась сестра, опускаясь на диван, и стянула туфли на неприлично высоком каблуке. – Ты меня прогоняешь?
– Вовсе нет. Просто провожаю.
– На твоем месте я бы…
– Но ты не на моем месте. Мы всегда занимали свои места, – напомнила о прошлом Жаклин.
– Я знала, – покачала головой с усмешкой та. – Знала, что ты всегда мне завидовала. Потому что мать выбрала меня, а тебя почти бросила. Да что уж там, она тебя действительно бросила!
– Ну, хорошо, я не отрицаю, – спокойно пожала плечами Жаклин и поднялась, чтобы заварить кофе.
– Когда ты, наконец, поймешь? – поднялась вслед за ней Софи. – Я – все, что у тебя осталось.
– А как же твоя мать?
– Она и твоя мать тоже. И она тяжело больна, – сделалась тише сестра. – И, вероятно, осталось ей не так много. Побороть эту болезнь очень непросто. Она не выживет. Помнишь, когда я тебе звонила после того, как вернулась из Исландии? Врач сказал, что ей осталось… Ей почти ничего не осталось, она умирает, – закончила Софи упавшим голосом.
Когда умер Отто, Жаклин корила себя за то, что не умеет выдавить слез. Она не знала, каким богам молиться.
– Что ж… – задумчиво протянула она. – Мы положим ей монету под язык, и Харон проводит ее в царство мертвых.
– Ну что за чепуху ты опять несешь? – поморщилась сестра, и Жаклин совершенно запуталась. – Перед тем как я уехала, она просила нас друг о друге заботиться.
– Я забочусь, – убежденно кивнула Жаклин. – Сделать кофе?
Софи усмехнулась и обратилась к мешку с вещами.
– Ничего, я и сама собиралась уехать сегодня, но прежде убраться в твоем наркоманском притоне. Честное слово, как будто здесь обитает стадо свиней.
– Здесь наркотиков нет, – честно сообщила Жаклин.
– Я надеюсь, когда-нибудь ты повзрослеешь, – поднялась с мешком на плече сестра.
– Прощай, Софи! – каркнул Ванко.
Жаклин смотрела по сторонам, не поворачивая головы. Она чувствовала неловкость, какую в своем доме еще не испытывала.