— Еще бы… и даже поблагодарить.
Мы вышли из дома и направились к роще.
— Вон он, наш Яшка-Хохотун, — указал мне Джон на небольшую птицу из породы зимородков.
Яшка в это время уже перестал хохотать и был чем-то сильно взволнован.
Порхая с ветки на ветку, птица что-то зорко высматривала внизу. Взглянув в этом направлении, мы замерли на месте от ужаса. Недалеко от нас, по стволу упавшего дерева ползла черная ехидна — ядовитейшая из австралийских змей. Яшка наконец решился и, бросившись как стрела на шею змеи, долбанул ее в голову. Змея засвистела и, широко раскрыв пасть с раздвоенным языком, пыталась ужалить врага. Но хохотун быстро и ловко увертывался, отскакивал и снова налетал, продолжая наносить змее в голову меткие удары острым как кинжал клювом. И с каждым ударом движения змеи становились медленнее и слабее, пока наконец последняя конвульсия не пробежала по ее телу.
— Готова! — Воскликнул Джон и, схватив палку, бросился к змее. Тут только увлеченная борьбой птица заметила наше присутствие и, вспорхнув, уселась на сучке над нашей головой.
Когда Джон пытался поднять змею на палку, тело ее вдруг изогнулось, и перед моим лицом очутилась страшная пасть.
— Жива! — в диком ужасе вскрикнул я, отскочил неловко назад, запутался в сучьях и растянулся во всю длину на земле.
Громкий насмешливый хохот приветствовал мое падение. К первому голосу тотчас же присоединился второй, за ним третий и так должно быть до дюжины. Вся роща как сумасшедшая заливалась смехом, и смех этот был до того заразителен, что хохотал и Джон с подпрыгивающей на палке змеей, и я сам, поднявшись с земли и потирая колени.
— Тьфу, чорт! — воскликнул я, когда веселье несколько поутихло. — Ваш Яшка не только будить, но и уморить со смеху может. Кажется ни один клоун никогда не выступал с таким успехом у публики, как я сейчас.
— Если верна австралийская статистика, — говорил Джон, таща на палке мертвую змею, — у нас за год приходится около пятисот укусов на три миллиона жителей.
Когда мы с украденным у Яшки трофеем предстали перед хозяином, последний чрезвычайно обрадовался.
— Да, да, она самая, — бормотал он, разглядывая змею. — Представьте, все время околачивалась вокруг нашего дома, раз даже в печь залезла для отдыха. Только вот она одна наша защитница, — и хозяин погладил мурлыкавшую подле него кошку, — спасала нас своими когтями от непрошенного гостя. Да, что же я! — вдруг вспомнил он. — Вы с трофеями, да ведь и я тоже.
С этими словами он вышел из комнаты и через минуту вернулся, держа за длинный хвост какого-то пестрого зверка.