К вечеру мы снова встретились в ресторане, где нам представили новых коммерсантов, которые просились под нашу «крышу».
Но вечером нас ждала неприятность. В квартиру, которую снимал Севка и где временно проживали пацаны, неожиданно нагрянули менты.
Они позвонили в дверь. На пороге стоял участковый. За ним вошли несколько человек из криминальной милиции нашего городка. Стали производить обыск. На наш вопрос о санкции на обыск ответили, что это не обыск, а досмотр, а для этого санкция не нужна.
Потом мы поняли, что искали Сашку. Он же в бегах, в розыске... После досмотра нас повезли в отделение милиции на разговор. Держали там долго, допрашивали, все интересовались, что мы делали в Москве и почему сейчас вернулись.
Мы с Севкой отвечали, что занимаемся бизнесом, а вернулись просто отдохнуть. О Сашке же ничего не знаем. Слава богу, что Сашка уехал к этому времени в другой город – как чувствовал!
Вскоре нас отпустили. В этот же вечер мы решили съездить в Дом культуры на дискотеку. Пришла местная молодежь. Мы ловили на себе восхищенные, уважительные взгляды. Видать, слухи, а может, и какие-то легенды о нас уже ходили в городе. Может быть, нам приписывалось и то, чего мы не совершали. Авторитет у нас был высокий.
В этот же вечер мы с Севкой сняли двух телок и привезли их к нам на квартиру.
Девчонкам было лет по восемнадцать, и, видать, кое-какой опыт они уже успели накопить. Одна из них, ростом повыше, с длинными, растущими чуть ли не из подмышек ногами, видать, подражая героиням американских фильмов, носила длиннющие ботфорты, доходящие до самых бедер, другая, наоборот, была укутана с головы до ног в плотной ткани красный балахон, отчего невозможно было понять, какая у нее фигура и есть ли она у нее вообще. Строго зачесанные со лба на затылок волосы ее собраны были в тугой смоляной узел. Она взглянула на меня черными как ночь глазами, где-то в глубине которых мерцал золотистый огонек, будто лампа в дальнем углу длинного глухого коридора.
После общения с московскими клубными фифами, разодетыми в шикарные заграничные меха и тряпки, девчонки нашего города вызывали снисходительную улыбку – выглядят поскромнее и одеты попроще. Не те масштабы!
Севка быстро накрыл на стол, справедливо решив, что прежде стоит накормить наших провинциальных жриц любви. Разумеется, он изо всех сил нагонял туману. Выставил банку черной и розетку красной икры, осетрину, где-то раздобытого копченого угря – что было невидалью для наших степных, но богатых водою краев. Открыв бутылку испанского коньяка «Марито», наполнил до половины четыре фужера. Выстрелила в потолок пробка черной бутылки «Мадам Клико», и золотистая темная струя смешалась с темно-коричневым коньяком в бокалах.