На горе багажа, ошеломленные, сидели родители.
— Ох, милая, какая ты худенькая! – закричала мама, едва увидев меня.
— Привет, мам! Простите, что опоздала. Вы давно тут ждете?
— И ты все еще носишь эти брюки, – сказала она. – Им, должно быть, уже больше трех лет.
Отец встал, прижимая к себе сумку для ноутбука, битком набитую журналами и газетами, а еще из нее торчала книга, которую он сейчас читал: «История бомбардировок».
— Привет, папа.
— Привет, милая.
Я ухватилась за один из чемоданов на колесиках и повела всех к стойке такси с предварительной оплатой.
Первоначально я договаривалась с Рикардо, что мы поедем в аэропорт на его машине, но в то утро я не смогла набраться храбрости, чтобы посмотреть ему в лицо. Когда на тринадцатом его звонке я взяла трубку, на меня обрушился шквал обескураживающих вопросов:
— С тобой все в порядке? Почему ты не берешь трубку? Я уже думал, что тебя похитили… Где ты была этой ночью?.. А утром?.. У тебя странный голос…
С каждым вопросом у меня все сильнее стучало в висках, пока я наконец не сказала:
— Прости. Я все объясню тебе сегодня вечером. Насчет аэропорта не беспокойся.
В конце концов, делать сейчас признание было бы слишком опрометчиво: мне нужно было время осмыслить ситуацию и потом найти слова, чтобы мое объяснение вызывало сочувствие и понимание, хотя все мы знаем, что не существует таких слов в английском языке. Октавио тогда предложил мне свои услуги и машину.
— Куда ты собираешься? К чему такая спешка? – заревело большое существо, завернутое в мои простыни на манер буррито.
— Мои родные через час должны ждать меня в аэропорту, – сообщила я.
— Что?.. Я могу тебя отвезти. – Он быстро сел, потирая глаза.
— Нет, не беспокойся… Все как-то слишком запуталось.
Он молча смотрел на меня несколько секунд.
— Знаешь, я был очень пьян.
— Да, я тоже.
Потом он встал и, как был – в простынях, – побрел по коридору в свою комнату и закрыл за собой дверь. Я поехала на метро.
— Знаешь, я беспокоюсь за маму, – сказал папа.
Мы с ним шли впереди остальных.
— Доктор Ли дал ей снотворные таблетки стилнокс на весь полет. Они явно имеют отношение к преступлениям, совершаемым людьми во сне. Я просто не знаю, как они сочетаются с обезболивающими и антидепрессантами. В аэропорту Сантьяго она вдруг исчезла, и нам пришлось обращаться к службе безопасности, чтобы ее найти.
— Ужас какой, – сказала я, хотя в случае с моей матерью такое поведение не выглядело чем-то необычным.
Когда мне было тринадцать лет, мои родители чудом выжили в лобовом столкновении с грузовиком, и мама серьезно повредила позвоночник. С тех пор у нее часто случались жестокие приступы боли в спине, что привело к депрессии, и все это лечилось у доктора Ли целым арсеналом фармацевтических средств, а также походами к психиатрам и всевозможным терапевтам. Чувство юмора, порой мрачноватого, помогало справляться с этой ситуацией.