– Это же Папа Римский, – сказал Нестор на ухо Хелье. – Я его помню! Когда мы в Риме были…
– Молчи. Человек не хочет, чтобы его узнавали, а ты, как первый ученик – мол, наставник, а я знаю, можно я скажу, оцените мое рвение … Рвение в Болоньи надо было проявлять.
– Ты мне не указывай, что делать.
– Лишу наследства. Ладно, давай пробираться ко входу, иначе не попадем внутрь и ничего не услышим.
Во избежание волнений и драк на остров прибыла королевская стража в количестве сорока человек. Анри Первый, легкомысленный, большой любитель охоты, позаботился о подданных.
Глава восьмая. Речь в Святом Этьене
В первый раз за три недели Стефан не ушел от Сорсьер до рассвета. Выдалось солнечное утро. Сев на постели, опершись спиной о стену, подтянув колени к подбородку, он рассматривал спящую любовницу. Проснулась она, как просыпалась всегда – мгновенно, но в этот раз решила поозорничать и открыла только правый глаз, и скосила его, и высунула кончик языка. Стефан хихикнул. Пошарив рукой, она ухватила его за колено. Он распрямился и лег на спину, и Сорсьер пристроила голову ему на грудь.
– Я люблю тебя, – сказал он.
Некоторое время она молчала, а потом сказала, —
– Да.
– Что – да?
– Ты что-то еще хочешь мне сказать.
– Хочу.
– Говори. Не бойся.
– Нет. Сперва ты скажи.
– Что сказать?
– Какую-нибудь тайну. У меня было две тайны, одну я тебе только что открыл. Открою и вторую, но сперва и ты должна мне что-нибудь открыть.
Она убрала голову с его груди, села, повернулась к нему лицом. Он продолжал лежать на спине. Сказать ему, что я его люблю, подумала она – сказать?
– Хорошо, – сказал он. – Я сам тебе скажу … как тебя зовут на самом деле. Сам.
– Скажи.
– Мария.
– Верно.
– А как на самом деле зовут меня, ты не знаешь.
– Можешь мне довериться, я умею хранить секреты. Говори смело.
– Меня зовут Казимир.
В первый раз за много лет Марие отказала ее сообразительность.
– По-своему красивое имя, – сказала она.
– Ты, кажется, не поняла.
И то правда.
Она подумала.
И поняла.
– А, хорла, что ж теперь делать? – невольно вырвалось у Марии.
Она рывком поднялась, глядя на него с ужасом, села на постели.
Он тоже приподнялся. Теперь они оба сидели, не касаясь друг друга, и смотрели друг другу в глаза.
Невероятно, думала Мария. Не может быть. А ведь можно было догадаться! Вот он, например, догадался. Он догадливый. А я, дура, так увлеклась, так мне было хорошо, что забыла обо всем. Будто я здесь на отдыхе. Он – Казимир. Стефан – Казимир. Это несправедливо! Надо взять себя в руки. Ничего страшного не произошло, наоборот. Он меня любит, он не лукавит, когда это говорит. Может, все к лучшему?