ЮСТИНИЯ. Я не могу их отдать волхвам. У меня не будет защиты.
САКР. Зачем тебе защита? Ты прекрасно защищена негодяями, которые платят тебе дань. Сплошные поборы. Со всех берут – с игроков, с проституток, с владельцев лавок, даже с администрации что-то взять иногда умудряются. Где ты только таких находишь!
ЮСТИНИЯ. От волхвов они меня не защитят.
САКР. Нужна ты волхвам, можно подумать! Чтоб были камешки. Сама ты с ними только играть умеешь. В сны к добрым людям забираться…
Юстиния с удивлением смотрит на Сакра.
САКР. Да. «Люди добрые», надо же. Нахватаешься с вами разных словечек… Идите к волхвам. Идите. А Ликургус здесь подождет.
ЮСТИНИЯ. Но…
САКР. Ничего я с ним не сделаю. Ну, попотеет он во сне, ну крикнет раза два или три. Какой мне смысл ему вредить? Идите, волхвы ждут.
Юстиния и Селена поднимаются и, несколько раз по пути обернувшись, выходят.
САКР. Уф! Надоели. Пусть поколдуют. Нельзя было их пускать во все это. Правы люди Востока – женщина на погибель человеку создана. Пустили баб в правление. Дожили. И ведь в правление идут не все бабы, большинству баб оно не надобно, а только скандалистки. Хотят быть как мужчины. Не равные мужчинам, а именно как мужчины.
Пауза. Сакр морщится, держится рукой за щеку, мрачно смотрит на Ликургуса.
САКР. Ты нужен нам, Ликургус. Не стану этого скрывать. Тебе нужно перейти на нашу сторону. Ты должен нам служить.
ЛИКУРГУС. Интересное слово – должен. Не успеешь родиться – и всем уже должен. Императору, семье, мытарю, краю родному, соратникам. Все эти долги наверняка межи придумали. Как опытные ростовщики. (Пауза). Я даже не знаю, кто вы такие.
САКР. И не догадываешься?
ЛИКУРГУС. Догадываюсь. Противно.
САКР. И все же… Ты и так наш, Ликургус. Ты знаешь нас, ты нас понимаешь.
ЛИКУРГУС. В мои намерения не входит служение злу.
САКР. А разве мы – зло? Подумай.
ЛИКУРГУС. Я очень долгое время имел дело со злом и знаю его признаки.
САКР. Вот как?
ЛИКУРГУС. Да.
САКР. Что же это за признаки? (держится некоторое время за щеку, морщится). Скажи, сделай милость. Только не говори о них, как говорят христиане.
ЛИКУРГУС. Это первый признак.
САКР. А?
ЛИКУРГУС. То, что ты сейчас сказал, и есть первый признак.
САКР (отнимает руку от щеки, с интересом). Это как же?
ЛИКУРГУС. Представь себе, например, что только христиане и могут отличить зло от обычных невзгод и от добра? Зло в первую очередь скажет – только не так! Объясни мне все это, глядя с моих позиций. То есть, расскажи обо мне так, как думаю я. А ведь никто о себе плохо не думает. Зло не думает, что оно – зло.