А также можно предположить самое вероятное и действовать самому. Неустрашимые осведомлены обо всем. Сигтунца узнали на улице, и, если он еще жив, и содержится в темнице, то следует выяснить, в какой именно. Дальнейшее понятно. Возможно, все это связано с большими расходами, придется подкупать людей, но тут уж ничего не поделаешь. Гостемил вздохнул. Он боялся за Хелье, и это было утомительно. И нужно было действовать, и это тоже было утомительно. В этот момент в залу спешным шагом вошел Александр.
– О, наконец-то, – сказал Гостемил. – Ты заставил меня ждать, друг мой. Это не очень-то вежливо с твоей стороны.
– Извини, – ответил Александр. – Я спешу. Что-то важное?
– Не очень. Хелье схватили и где-то спрятали. Зачем-то. Как бы худого не случилось. Я пришел, чтобы спросить, нет ли у тебя сведений.
– Схватили? Diabolo… Как не вовремя, а! Просто наваждение какое-то. Одно к одному. Мне нужно срочно отлучиться на две или три недели.
– Повремени.
– Не могу. Никак. Хотел бы, да не могу. Схватили и спрятали… К Эймунду соваться глупо. Но Добронега должна знать.
– Добронега?
– Мария.
– Это для нее он ездил в Константинополь? – спросил Гостемил.
– В Константинополь? – удивился Александр. Он помедлил, что-то соображая. – Ах вот оно что, – сказал он, улыбаясь. – Да. Для нее. И она, конечно же, знает, куда Неустрашимые прячут в этой местности людей, которых следует допросить. А допрашивать будет не иначе, как сам Святополк, когда вернется в Киев. Да, Мария знает. Швела!
Швела с невозмутимым видом появился в гостиной.
– Мой дорожный мешок, походный сверд, длинную сленгкаппу. Быстро.
Швела вышел.
– Мария имеет отношение к Неустрашимым? – спросил Гостемил.
– Она одна из их предводителей, – ответил Александр. – Эх! Не могу я сейчас никуда ходить и ничего узнавать, – сказал он с досадой. – Вот вернусь, тогда – сколько угодно. Прости, Гостемил. Дело очень срочное.
– Да? – сказал Гостемил. – А тебе не кажется ли, что дело Хелье тоже вполне срочное?
– Кажется, кажется, хорла! Но я ничего не могу поделать, Гостемил, ничего! Сейчас – не могу. Поверь!
– Ладно, – Гостемил вздохнул. – Я сам все сделаю. Мария, говоришь?
– Не ходи к ней один. Ах, как не ко времени! Не ходи. Неустрашимые сразу вычислят, что ты тоже участвовал, на равных с Хелье, и тогда тебе не сдобровать.
– Это совершенно не важно, – заверил его Гостемил, вставая и поправляя сверд.
– Как это – не важно?
– Так. Когда нужно было спасать Бориса, Хелье ведь не очень задумывался, сдобровать ему или нет. И ты, спасая нынче, как я понимаю, Владимира, тоже не очень задумываешься.