С другой стороны, конечно, оставался вопрос, а что сам отряд будет делать, достигнув Священного Леса. Ведь искать трех человек в чащобе не легче, чем иголку в стоге сена. Не говоря уж про язычников, которые вряд ли встретят очередных чужаков гостеприимно.
И имелся соблазн повернуть обратно в Эльвенстад. С надеждой, что беглецы либо сами сгинут посреди Священного Леса, либо попадут к его обитателям в плен. Где неизбежно будут съедены или принесены в жертву какому-нибудь камню с глазами, Великому Пню или чучелу медведя.
Но не привык брат Теодора полагаться на счастливые совпадения. А тем паче — бросать дело на полпути, признавая собственное поражение. И, наконец, как бы странно это ни прозвучало, инквизитор боялся разочаровать рыцаря-храмовника. Или не боялся, но стеснялся, но не суть важно.
А как ни крути, именно брат Теодор сам призвал сэра Готтарда обещанием совершить подвиг во имя веры. Всякий святой воитель не смеет и мечтать о большем. И что ж теперь — идти на попятную? Инквизитор предчувствовал, что духу ему не хватит. Не выдержит он холодного, твердого и тогда уж точно презрительного взгляда храмовника.
Посему колебался брат Теодор недолго. И в тот же день велел отряду следовать на восток. А где-то на полпути к Священному Лесу наткнулся на первое, хотя бы косвенное, подтверждение своих догадок и видений сэра Готтарда.
Трое конных латников, как известно, сила внушительная. Даже против целой пешей толпы, не говоря о горсточке путников. Однако толпе в этих, уже малолюдных, местах взяться было неоткуда. Зато у обочины полузаросшей дороги валялись три человеческих трупа в доспехах. Тут же нашла вечный покой оседланная лошадь. Ворона как раз теребила клювом ей голову. И испуганно вспорхнула, почуяв приближение людей.
Наличие этих трупов инквизитор не мог объяснить иначе как колдовством. Колдовством сродни тому, коим владел не то Аль-Хашим, не то кто-то из его спутников. И с которым сам брат Теодор уже успел познакомиться в Ларне — добро, хоть не слишком близко.
Когда отряд достиг опушки Священного Леса, участникам похода пришлось спешиться. Так удобнее будет передвигаться через чащу, уверял спутников сэр Готтард. Само собой, брату Теодору тоже пришлось оставить повозку. Оставить с неохотой: в чем должно выражаться обещанное удобство далеко не худенький инквизитор не понимал.
Когда один из монахов принялся искать подходящие деревья, дабы привязать лошадей, рыцарь-храмовник осадил его.
— Не стоит их мучить… отпусти, — произнес он привычным, тяжелым и лишенным эмоций, голосом, — пусть бегут, куда хотят. Хоть маленький шанс выжить появится.