- Что ты хочешь сообщить мне, Альдэн? - обратился король эльфов к явившемуся пред монаршие очи советнику.
На землю опустились сумерки, и правитель Перворожденных взирал на свет первых звезд, отражавшийся в глади озера Рождения. В душе короля поднялась тревога. Если старый друг решился нарушить покой, значит, случилось что-то действительно важное.
- Мой государь, я с дурными вещами, - склонился придворный, - говорят, к людям спустилась Та, которую ждали.
- Да, действительно, новости дурные, - кивнул король Эаниль.
Человеческая легенда о посланнице их верховного божества была известна и Перворожденным, и легенда эта пугала. Она сулила эльфам много несчастий.
Лесной народ уже привык к тому, что каждый человек, объявивший себя избранным их божеством, Творцом, первым делом решает доказать свою исключительность, разорив земли соседей-нелюдей, к такому повороту событий за века успели привыкнуть, и даже выработалась особая тактика против людского воинства, но ты были святые обычные, рядовые. Кто-то из них оказывался самозванцем, кто-то действительно показывал свои способности, но Ирина, ожидаемая смертными так долго, наверняка будет чем-то чудовищным по своей разрушительности.
- Объяви о сборе войска, друг мой. Люди войдут под кроны наших лесов только, если в живых не останется ни единого эльфа. И призови ко мне Ралинэля. Я хочу поручить ему особую миссию.
Угрозу нужно устранить как можно быстрее. Ралинэль же был одним из лучших Скрывающихся в тени, воинов, чья задача уничтожить врага быстро и незаметно. Король Перворожденных надеялся, что и на этот раз его вернейший слуга выполнит приказ быстро и безукоризненное. Нет святой - нет проблемы.
Отца Иоанна выставляли втроем, общими усилиями и еле справились, честное слово. Ну до чего же настырный старик! Похоже, у него навязчивая идея использовать меня как ширму то ли для политической борьбы, то ли действительно борьбы за чистоту веры. Ни интриган, ни фанатик не могу вызвать во мне симпатии и уж тем более желания плясать под их дудку. Нет, будь я одна, наглости и упрямства моих хватило бы ой как ненадолго, запугивал и уговаривал отец-настоятель мастерски. Зато у брата Марка на такие приемы, как оказалось, имелся неплохой иммунитет. Почтения к начальству в моем главном заступнике не обнаружилось, зато затаенное раздражении показало себя в полной красе. Томас являл собой моральную поддержку, когда нужно было спорить с отцом Иоанном, и физическую, когда необходимо было выставлять божьего человека за дверь.