— Ишь, какой наглец! Придется еще поглядеть в спальне хозяина, может, где нагадить успел! Нужно бежать скорее, а то пан Фантомас вернется…
А Румбурак, с трудом сдерживая смех, наблюдал за этой сценой. Убедившись, что кота изгнали из замка, он отправился домой. Надо было еще позвонить Кобальду, чтобы сообщить, что больше незачем опасаться гнева Фантомаса.
— М-дя! Генрих Кобальд у аппарата, — на том конце раздался скрипучий голос тролля, — а, пан Румбурак! Чем порадуете?
— Можете спать спокойно, дорогой пан Кобальд. Фантомас теперь абсолютно безопасен. Я превратил его в кота, а слуги прогнали его из замка, — весело ответил чародей.
— В кота? Вы не шутите?
— Я серьезен, как никогда!
— Вы великий чародей, друг мой. А скажите, он не сможет, ну того-этого, расколдоваться?
— Это вряд ли. Самому ему точно не под силу.
— Чудненько, славненько. Вот, что, друг мой, тут у меня в гостях пани Дунда, моя невеста. Так вот она просто жаждет увидеться с вами. Прошу завтра отужинать у меня в восемь часов, надеюсь, не откажетесь?
— Спасибо, я приду. Привет уважаемой пани Дунде! До завтра!
«Вот это да! О таком я и не мечтал. Подружиться со старым троллем! А ведь Бруничек молодец. Если бы не он…» — уставший чародей с этими мыслями погрузился в сон. Завтра предстояла важная встреча с Кобальдом. Сблизившись с троллем, можно будет попытаться его уговорить продать «Слезу Дракона». И тогда — весь мир у ног твоих…
А пани Дунда Перчикова, сидя у камина в роскошной гостиной Кобальда, в это время предавалась романтическим мечтам о Румбураке.
Полузакрыв тяжелые морщинистые веки она представляла прекрасное лицо чародея, его бездонные серые глаза под густыми черными ресницами.
«О, милый Румбурак! Ты должен быть моим, чего бы это не стоило. Я так сильно тебя люблю, что не могу представить, как жила раньше, до встречи с тобой. Ты сможешь полюбить меня в ответ, я знаю, и все для этого сделаю. Надо будет перевернуть весь мир — переверну. Достать луну с неба? Достану и брошу к твоим ногам! Милый, милый…»
— Дундочка? Ты что задремала? Может уложить тебя в постельку, — льстивым голосом проворковал Кобальд. Тролль уже минут десять оживленно рассказывал невесте о своих новых инвестициях, но она будто не слышала его.
— А, что? — Дунда очнулась от грез. — В постельку? Нет, дорогой. Я поеду домой. Прикажи Гонзику немедленно отвезти меня. Что-то голова разболелась.
— Смотри. Не расхворайся, погода такая сырая и холодная. Может, тебе лучше переночевать тут?
— Нет, дорогой Генрих. Прости, не сегодня, увидимся завтра за ужином, — она накинула на плечи норковое манто и быстрым шагам спустилась по лестнице. Кобальд заботливо усадил ее на заднее сидение и приказал шоферу Гонзе ехать, как можно осторожнее: у пани Перчиковой голова разболелась.