Первая задача состояла в том, чтобы правильно определить расстояние, вторая — удержать нужное направление, третья — определить скорость, с которой он плыл. Опытный спортсмен, Георгий, однако, верил в свои силы, а каждая из бьющих в лицо волн подтверждала правильность его движения. Сверившись с часами, Георгий убедился, что теперь он уже находится где-то в непосредственной близости от лодки. Он несколько снизил темп, боясь проплыть за кормой или перед носом лодки. «Было бы шуткой дурного тона, если бы они сейчас вдруг решили отправиться в путь», — с иронией подумал он, и тут же его рука коснулась стальной обшивки. Произошло это настолько неожиданно, что у Георгия взволнованно забилось сердце. Действительно, он очутился где-то возле носа подводной лодки.
Теперь Георгий уже не терял ни секунды и не выбирал наиболее уязвимых мест, он даже не слишком глубоко нырнул. «Черепаха» приклеилась в каком-нибудь метре от ватерлинии под левым торпедным аппаратом, по крайней мере так показалось ему. Георгий настолько был обрадован выпавшей ему удачей, что от волнения потерял ориентировку и почти до самого рассвета не мог найти место, где спрятал свою одежду и корзинку.
На следующий день высланный в окрестности Мегары наблюдатель узнал у рыбаков, что подводная лодка отплыла утром в южном направлении. Наверняка это была У-372, погибшая при загадочных обстоятельствах. Ею Георгий Иванов закончил список своих подводных подвигов в Греции.
После на редкость удачных диверсий в Новом Фалироне и в заливе Элефсис, после того, как благополучно удалось выпутаться из сложного положения на острове Парос после поджога флотилии лодок с бензином и боеприпасами, в деятельности Георгия наступил период некоторого спада. Удача, ранее сопутствовавшая ему, стала изменять. Теперь не все его предприятия проходили с прежним успехом. Так, например, получилось, когда он вторично направился на уже знакомый по прежним диверсиям аэродром. Поехали они втроем: Георгий с корзинкой, в которой динамит был прикрыт листьями салата, бывший полковник Мелас и жокей Валианос. Пробираясь уже в сумерках, они неожиданно наткнулись на офицера итальянских карабинеров в сопровождении двух солдат. Офицер крикнул им, чтобы они остановились. Иванов сделал вид, что не понимает, и пошел прямо на них. Обозлившись, итальянцы подняли крик. Спутники Иванова нерешительно остановились, затем повернули назад. Валианос уже успел подумать о своей матери и жене, как вдруг раздались три выстрела. Оглянувшись, жокей увидел, что итальянский офицер свалился на землю, второй солдат шатается, а третий удирает со всех ног. Георгий был совершенно спокоен и держал раненого под прицелом, но тот уже бросил оружие.