— Это из-за одного парня. Мы учились вместе, пытались встречаться и… однажды пришел момент, когда я сказала, что между нами все кончено. А он начал преследовать меня, угрожать. Потому я, ничего не говоря друзьям, собрала вещи и уехала.
— У вас… что-нибудь было… с ним?
Каролайн озадачено нахмурилась, не понимая причину такого интереса.
— Ну… как бы… — он долго меня добивался, особенно по пьяни. А я не была в нем уверена. И вот однажды Джей решил, что его терпению конец. После той ночи я и бросила его. — Да.
— Он сделал тебе больно? — Еще больше напряжения. — Поэтому?
— В общем-то… вроде того. — Неловко пробормотала она, рассматривая свои руки.
Эохайд тихо выругался, что можно было бы перевести как «мечтаю свернуть ублюдку шею». Забавно, что посторонний человек реагирует на эту историю так, ведь даже родители хором ответили ей на это «сама виновата».
Тишину нарушали лишь стук дождя и ритмичная работа дворников. А ей, наверное, уже пришла пора убираться восвояси, дабы не давать этим неуместным откровениям второе дыхание.
— Это уже не имеет никакого значения. — Добавила Кэри бодро, решаясь подтвердить свои слова прямым взглядом.
И… боже, этот человек не имеет права быть настолько непоказушно печальным.
— Я пойду. Спасибо — Поспешно заявила Каролайн, хватаясь за ручку двери.
— Нет, постой! — Он схватил ее за предплечье, но тут же разжал хватку и отпрянул, словно от удара током. — Я… я хотел спросить… — Ох, да что с ним не так? Почему этот уверенный, богатый, сильный мужчина выглядит таким потерянным сейчас? — Насчет… реферата. Как он?
— О… — Вздохнула Кэри, вспоминая ту самую мусорную урну. — Отлично.
— И кто главный герой?
— Шарль Бодлер.
Каролайн краем глаза увидела как профессор задумчиво улыбается.
— Почему же?
Девушка неловко пожала плечами, словно это движение могло пересказать содержание пятнадцати вымученных страниц.
— Ведь он чуть ли не в каждом стихотворении завуалировано оскорбляет женщин.
— Это… просто… — Она раздраженно выдохнула, ненавидя свое постоянное спотыкание. Потому, отвернувшись к окну, начала торопливо говорить: — Это не оскорбление… точнее, не то что мы обычно понимаем под оскорблением. Его оскорбления можно приравнять к поклонению. Он признает свое поражение и обвиняет в этом своего победителя. Будь то наркотик, вино или женщина. А женщину он «оскорбляет», то есть ставит выше себя, изящнее и чаще, чем другие наслаждения, которым он не может противиться. К тому же… думаю, никто бы не отказался, если бы Бодлер написал парочку «оскорблений» лично для него. Так что тем женщинам не на что жаловаться.