– Альбина Спиридоновна, вы не волнуйтесь. Ну, так сложилось… Я чувствую себя преступником перед вами. Но ведь это не так. Я, кажется, ничем не обидел…
– Да-да, Павел Иванович. Вы поступаете как честный взрослый мужчина. Я понимаю. Ну, с Богом…
Аля крестит их. Супин помогает Мане надеть пальто, и они выходят. Аля смотрит на хлопнувшую дверь, сует руку в карман, шуршит фантиками. И не понимает, как ей дальше жить и что делать.
* * *
– Я заеду за тобой вечером. Потом – за вещами к Але, потом – ко мне. Нет, сначала где-нибудь поужинаем, – хозяйским тоном говорит Супин, остановив машину у поворота к зданию их фирмы.
Маня смотрит на Павла изумленно, будто видит впервые. Ей кажется, что она спит. И вот сейчас проснется, и Полкан, поправив дурацкие очки на переносице, вперит в нее стальной взгляд:
«Мария, вы уже опаздываете. Что смотрите? Вперед, в контору! И принимайтесь за отчет!»
– Ма-аш! Ты слышишь меня вообще?
Супин смеется и хватает ее нос своими длиннющими пальцами.
– Тебе в детстве сливку делали?
– Вот глупый какой! – стряхивает его руку Маня и тоже смеется.
– Приду на работу с синим носом. «Что с вами?» – спросит брезгливо Блинова. А я отвечу: «Любовник нос прикусил». «Какой еще любовник?! Гастарбайтер?» – «Никак нет, Наталья Петровна. Это сотворил наш глубокоуважаемый шеф – Павел Иванович Супин. По кличке Полкан».
Маня артистично изображает диалог в лицах.
– Вот всего этого можешь не говорить. Еще кондрашка хватит наших бабок.
Павел наклоняется к Мане и целует ее в губы. Строго так, почти по родственному.
– Все, Мань, беги. И работай как следует. И не звони мне каждые пятнадцать минут!
– Это еще почему? – обижается Мария.
– Блюди конспирацию.
– Трус! – весело фыркает Голубцова и выпархивает из машины.
«Конечно, трус. Еще какой», – говорит про себя Супин, мрачнея.
Влетев в бух-столовку, счастливая Голубцова останавливается, обескураженно глядя на коллег.
Елена Стефановна сидит на стуле, в изнеможении откинувшись и обливаясь слезами, а над ней стоит Блинова и пытается влить в рот Утки какую-то мутную жидкость из стаканчика.
– Оставь, Ната. Это не поможет. Это совершенно пустое, – лепечет Утинская, всхлипывая.
Кружевной воротничок вздымается на ее груди, кудряшки на затылке трясутся.
– Выпей профилактически, Ленушка. Я волнуюсь за твое сердце.
Блинова выглядит встревоженной не на шутку.
– Что происходит? – Маня роняет сумку на пол.
– Не спрашивай, Голубцова. Это просто Содом с Гоморрой. Просто космическая катастрофа.
– Новости относительно следствия? – холодеет Маня.
– Да какое, к черту, следствие?! Если бы следствие! У Стефанны Бобочка загулял. Можешь ты себе представить такую вибрацию?!