Элиша. Известно ли тебе о наборе и обучении войска на юге страны и о закупках оружия для борьбы с Римом?
Гамалиил. Нет.
Элиша. Одобрено ли это Синедрионом?
Гамалиил. Это пустой вопрос. Раз ничего не известно, стало быть, ничего не одобрено.
Элиша. Возможно ли, чтобы подобное одобрение исходило от кого-либо из членов Синедриона без твоего ведома?
Гамалиил. Нет, это исключено. Это все?
Элиша. Гамалиил, речь идет о судьбе Дома Израиля!
Гамалиил. Всемогущий Бог! Я сыт по горло твоими речами. Если ты изложил все, что желает знать твой наниматель, ступай прочь отсюда!
Элиша. Гамалиил, обуздай свои чувства и дай дорогу разуму!
Гамалиил. Клянусь Святым Божественным Именем, что если ты сейчас же не уйдешь, тебя не спасет даже печать проконсула! Я прикажу выволочь тебя во двор и побить камнями. Убирайся!
Голос Акивы:
Акива. Гамалиил, брат мой, кого ты гонишь из Дома Учения так яростно и кому грозишь столь ужасными карами?
Элиша. Акива, мир тебе! Выслушай хоть ты меня!
Акива. Это ты, Элиша сын Авуйи! Что привело тебя сюда? Ты пришел покаяться?
Гамалиил. Нет, Акива, он пришел задать мне вопросы проконсула Руфа. Я выслушал его и на все вопросы ответил отрицательно.
Элиша. Акива, прошу тебя выслушать меня. Это дело чрезвычайной важности.
Акива. Но ведь ты уже излагал его главе Синедриона?
Элиша. Я хочу поговорить с тобой, Акива. Прошу тебя, удели мне время.
Гамалиил и Акива переглядываются.
Акива. Как ты полагаешь, Гамалиил?
Гамалиил. Я думаю, римляне хотят вбить между нами клин, а этот (кивок) пытается нас поссорить.
Акива. Значит, если я не выслушаю его, они будут думать, что это у них может получиться. Говори, Элиша!
Элиша. Я бы хотел поговорить с тобой наедине.
Гамалиил. Акива, прошу тебя, будь крайне осмотрителен!
Акива. Обещаю тебе это, брат мой Гамалиил, как главе Синедриона и своему старому товарищу.
Гамалиил уходит, брезгливо обходя Элишу.
Элиша. Рад видеть тебя, Акива.
Акива. Не могу сказать о себе того же, но все же хорошо, что я нахожу тебя в добром здравии. Садись, Элиша, и расскажи мне о своем деле.
Садится и приглашает Элишу сесть рядом.
Элиша. Ты не считаешь меня прокаженным?
Акива. (Усмехаясь) Нет. Я считаю тебя сбившимся с пути. Но заблудшая овца не обязательно паршивая.
Элиша. Акива, дело очень серьезно. Речь идет о жизни и смерти.
Акива. Вот как? Ну, тогда нам непременно следует выпить.
Достает из сумки кувшин и стаканчики.
Вина у меня, увы, нет. Я теперь почти не пью вина. Крепкое мне запретил врач, а разбавленное, хоть убей, пить не могу. Я ведь не греческий философ, я — еврейский пастух, я привык к настоящему вкусу и запаху. У меня тут гранатовый сок. Мои ученики прислали мне из Парфии этот кувшин с двойными стенками, тут сок остается холодным даже в самый жаркий день. Хочешь?