– О, кто пришел! – восхищенно воскликнул Ираклий Соломонович при виде Папикова.
Папиков снял с плеча ремень и протянул барабан мальчику.
– Держи, боец, наш подарок!
– А палочки? – быстро спросил Артем, ничуть не смущаясь незнакомого гостя.
– А ты не пропадешь в этой жизни! – засмеялся Папиков. – И палочки твои – держи!
Артем ловко надел ремень на шею, и барабан повис у самого пола.
– Дядя, – окликнул мальчик Папикова, – дядя, а как я в него буду стучать?
– Ты прав. – Папиков, сделал ремень покороче и погладил мальчика по черноволосой, коротко стриженной голове. – Молодец!
Тем временем любознательные соседи попрятались по своим комнатам: генерал в штанах с красными лампасами – это зрелище! А какой-то пожилой дядька в кургузой светло-серой рубашке с короткими рукавами, да еще очкарик, хотя и при симпатичной даме, вряд ли стоит внимания; что касается Александры, так они ее давно знали. Артем ударил в барабан, и гости вошли в раскрытую перед ними дверь довольно большой и светлой комнаты с двумя высокими венецианскими окнами и накрытым столом посредине.
Когда Папиков и его Наташа были, наконец, представлены Александрой Карену и Наде, те буквально потеряли дар речи. К тому времени Папиков был одним из самых знаменитых хирургов страны и увидеть его вдруг у себя дома – о, это было для медиков выше всяческих представлений о чудесах. Александра привела из кухни маму и тоже представила ее гостям.
Артем беспрестанно бил в барабан, мешая взрослым расточать друг другу комплименты. Пришлось усадить героя дня за стол, а барабан Надя отнесла во вторую, маленькую комнатку и положила его там на кровать к другим подаркам: вязанию Анны Карповны, «Робинзону Крузо» от крестной, матросскому костюмчику, который подарил Ираклий Соломонович, букварю и новеньким светло-коричневым сандаликам из свиной кожи от мамы с папой.
Принесли от соседей два стула для четы Папиковых, а стул рядом с Александрой остался свободным – опаздывал Марк, который в их компании обычно вел застолье и развлекал гостей, иногда даже новыми анекдотами.
– Начнем без Марка! – скомандовала Надя. – Пока его нет, я буду за тамаду и предоставляю слово генералу Горшкову.
Смысл его незатейливого тоста состоял в том, что если у маленького Артема будет чего-то не хватать, то он, Ираклий Соломонович Горшков, это необходимое для мальчика обязательно «виципит». Надя и Карен утвердительно закивали головами. Они-то хорошо знали, что у Ираклия Соломоновича слова с делом не расходятся: первую для них комнатку в коммуналке он таки «вицыпил», как и обещал, а нынешние две комнаты в этом доме Надя получила сама. Хватка у нее оказалась снабженческая, «горшковская».