Разумеется, и Маркус мечтал о любви. Только он в отличие от друга прекрасно понимал, что его мечта, возможно, так и останется мечтою.
Тут Реджи снова улыбнулся.
— И еще стихи, — пробормотал он, взглянув на друга. — Им очень нравится, когда мужчина пишет стихи.
— Стихов я не пишу и не собираюсь. — Маркус поморщился.
Реджи рассмеялся:
— Ты говоришь так, словно писать их позорно.
— Вовсе нет. Я просто знаю, что это не для меня.
— А вот Хемсли пишет стихи.
— Хемсли пишет плохие стихи, и все об этом знают.
— Но бьюсь об заклад, что если бы не эти плохие стихи, то у него не было бы красавицы жены, — возразил Реджи. — Чувства, а не слова трогают сердца дам.
— И все же я…
— Ты мог бы воспользоваться чужими стихами. Маркус нахмурился.
— Ты предлагаешь позаимствовать стихи у Хемсли? Полагаю, ни он, ни его жена этого не одобрили бы. Пусть даже Хемсли пишет плохие стихи.
— Не говори глупости, — проворчал Реджи. — Если честно, то я сомневаюсь, что стихи Хемсли произвели бы впечатление на девушку, которая уже не была бы в него влюблена. Но я хотел предложить кое-что из лорда Байрона. Какую-нибудь нелепость… Например: «Она ступает в красоте…» — Реджи снова приложился к своему стакану. — Если прочитать стихи вовремя, это может произвести эффект, уж поверь мне.
— Женщинам, кажется, нравится сам лорд Байрон, а не его стихи, — заметил Маркус. — Он всегда был скандальной личностью. Этот дерзкий, даже опасный образ в сочетании со стихами делает его практически неотразимым. Слава Богу, что его выдворили из Англии.
Реджи кивнул и ненадолго задумался.
— Вероятно, в этом-то и заключались все наши сложности. Видишь ли, мы с тобой вполне порядочные люди, именно поэтому…
— И все же наши репутации не безупречны, — перебил Маркус.
Реджи рассмеялся:
— Мальчишеские проказы! Юношеские забавы! В общем, ничего серьезного. Ничего, что могло бы заинтриговать женщину. Да-да, не сомневайся, мы с тобой слишком уж респектабельны. А знаешь… Может быть, нам нужно оказаться вовлеченными в настоящий скандал?
— Ты много об этом думал?
— Во всяком случае, сейчас задумался. И пришел к выводу, что жил… не совсем так, как мог бы. — Реджи тягостно вздохнул и погрузился в молчание, вероятно, вспоминал напрасно прожитые годы. Наконец, взглянув на друга, заявил: — Полагаю, что обо мне мы поговорим в другой раз. А сейчас надо подумать о том, как устроить твою жизнь. Действительно, как нам убедить мисс Таунсенд?..
Маркус молча пожал плечами, и Реджи вновь заговорил:
— Признаюсь, я совершенно ее не понимаю. У тебя есть все, что может пожелать женщина. Говоря по правде, дружище, ты весьма лакомый кусочек.