– А н-ну, куда по вымытому! – и он отступал обратно.
Зловредную колючку я тоже сняла с подоконника, промыла под струей теплой воды и брякнула обратно:
– Помни мою доброту!
– Опять с кактусами разговариваешь?
– Так больше не с кем. Куда?.. Да ладно, иди, высохло уже.
– Ну, ничего себе! – поразился Макс. – А носки куда подевались?
– В стиральную машинку запихнула.
– Пельмени будешь?
– Давай. Ну что, получилось хоть что-нибудь?
– Да как тебе сказать… с карточкой – ничего. Думаю, сам Господь Бог не смог бы вдохнуть в нее жизнь. – Мой друг – теперь я уже видела, что он мне не «бывший», а именно друг, – ловко отцедил пельмени. – А вот с телефоном кое-что вышло…
– Макс, не иезуитничай! Что именно ты нарыл?
– Я нашел владельца.
– Да?!. – Я так изумилась, что едва не поперхнулась горячим пельменем. – Как?!
– Довольно просто и… не совсем законно. У каждого телефона есть свой собственный номер…
– Но он же не работает и карточка тоже!
– Ты не просто чайник… – Макс снисходительно потрепал меня по руке. – Ты кофейник. Даже местами самовар. У телефонов есть личный код, а поскольку эта штучка очень дорогая, то логично было бы предположить, что владелец расплатился за него карточкой.
– И?..
– И я влез в банковскую систему, – спокойно сказал Макс. – Владелец – Андрей Жук. Живет предположительно в городе Донецке, где этот телефончик и был куплен. Правда, там всяких Жуков как собак нерезаных. Кроме того, учти, что мобила может быть и не его, а, например, краденой. Кроме того, как ты свяжешься с Донецком? Тут даже я тебе не помогу.
– Может быть, это его брат? Родственник? – предположила я. – Или у нас лежит сам Жук? И почему его тогда никто не ищет?
– Ань, а ты не подумала, что он может быть оттуда… с той стороны?
Взгляд Макса стал колючим. Я очень хорошо знала этот его взгляд.
– Нет, – отрезала я. – Он был в нашей форме.
– Да мало ли кто сейчас там в нашей форме?
– Он не такой! – Я почти кричала. – Он вынес другого нашего бойца! Тащил его на себе несколько километров! А потом их подобрали! Раненых, изорванных буквально в клочья! У него сердце остановилось! Я сама… сама его реанимировала…
– А что тот, второй? Которого он вынес? – спросил Макс тихо.
– Тоже без сознания долго был, многого не помнит – а того, кто его вынес, даже не знает. Говорит, ехали двумя машинами и попали под обстрел. Даже не помнит, как из машины выбрался… возможно, и не выбрался, а взрывом выкинуло.
Мы замолчали. Я безо всякого аппетита ковыряла вилкой в тарелке, Макс смотрел в темное стекло окна. На улице, оказывается, уже была ночь.