– Дорогая моя! Вы просто святая. Я не заслуживаю вашей доброты ко мне и уеду без малейшей жалобы. Я сделаю все, что только могу, потому что люблю вас, – он был глубоко тронут грустью Розы и хотел стать достойным ее.
В эту минуту к ним подбежали Стив и Китти. Юность быстро забывает свои заботы и тревоги, и вскоре Роза с Чарли присоединились к другим беззаботным парам. Залив превратился в бальный зал, а блеск заходящего зимнего солнца заставил их забыть о расставании и Калькутте.
Тетя Клара использовала все средства – нюхательные соли, обмороки и слезы, – чтобы отговорить сына ехать к отцу. Однако Чарли был неумолим; в конце концов мать сдалась и начала готовиться к отъезду вместе с сыном, негодуя на всех вообще и на Розу в особенности.
Это было тяжелое время для бедной девушки, но еще тяжелее пришлось доктору Алеку. Он был щитом, о который ударялись все жалобы, упреки и раздраженные взгляды миссис Клары, он твердо защищал от ран то сердце, против которого они были направлены.
До отъезда оставалось две недели. Поспешно делались все приготовления; большой дом убрали перед тем, как запереть его на год или больше; отдали все прощальные визиты. Все уже, казалось, с нетерпением ждали, когда Чарли с матерью уедут. Всеобщая суматоха не позволяла Чарли вести прежнюю жизнь художника-отшельника, поэтому он бездельничал. Роза, видя это, не могла дождаться, чтобы он уехал. Она боялась, что прощальные празднества будут слишком соблазнительными для бедного Чарли.
«Две недели прошли благополучно. Если и остальные пройдут так же хорошо, то большая тяжесть упадет с моей души», – думала Роза, спускаясь вниз серым холодным утром в конце февраля.
Отворив дверь кабинета, чтобы поздороваться с дядей, она воскликнула:
– Арчи! Почему вы здесь? – и остановилась на пороге в предчувствии беды. По бледному лицу двоюродного брата она поняла, что не ошиблась.
– Тише, не пугайтесь. Войдите сюда, я вам расскажу, – шепнул он, ставя на стол склянку, которую только что вынул из аптечного шкафа.
Роза повиновалась, тихонько затворив за собой дверь. В это время года тетушка Изобилие сильно страдала ревматизмом, и состояние ее здоровья зависело от утреннего покоя.
– Что случилось? – спросила девушка, с содроганием оглядывая комнату. В глубине души она боялась увидеть здесь повторение ужасной новогодней ночи. Но Арчи был один. Он подвел ее к шкафу, пытаясь справиться с собой:
– С Чарли несчастье! Дяде нужен эфир и широкие бинты в каком-то из этих ящиков. Он мне говорил, но я забыл. Вы приведите тут все в порядок и отыщите их поскорее, – прежде чем он успел договорить, Роза открыла ящик и дрожащими руками начала перебирать бинты.