Так вянет девица от тайной страсти
Не узнает ее родимое село.
Поймет лишь, в чьей она томится власти,
Всю нежность — будто бы рукой сняло.
Я впрочем, говорил сейчас не обо мне.
Я вас похищу, укрощу и очарую,
Вы точно в сладостном дурманящем вине
Утонете в моих опасных поцелуях.
Полина, приходите на свиданье!
Ночью я вас жду,
И я слежу за вами.
Охотясь в приличном отдалении от города, я услышал жалобное блеянье заблудившегося ягненка.
«Приманка!», — сверкнула мысль. — «Но дурацкая приманка», — тут же осекся я. — «Вампир, в отличие от мантикоры, хищник разумный, и понимает, что при нормальных обстоятельствах ягнята по лесам не бегают. Либо охотники просто издеваются надо мной, либо они устроили засаду. Может, они накачали бедную скотинку новоизобретенным ядом?»
Снова любопытство втянуло меня в рискованную авантюру. Со всех сторон проверив поляну, по которой бродил ягненок, на наличие засады и ловушек, я мгновенно подлетел к растерянному животному и поймав его, упал с ним в траву, поскользнувшись на опутавшей кочку грибнице.
Я встал, удерживая голосящего от страха ягненка за ленточку на шее, и увидел, что к ленточке прикреплена записка:
Нахальному вампиру Тихону!
Я вашей слежки не боюсь,
О, если были б вы смелы,
Вы бы не спрятались в лесу,
А сами бы ко мне пришли.
Не люблю, когда вкусная еда ускользает из-под носа. Еще меньше мне нравится добровольно отказываться от лакомого кусочка. Но ничего не поделать, нужно вести себя по-джентльменски, имея дело с настоящей леди, недавно прочитавшей собрание сочинений Байрона в оригинале, то есть на английском языке.
Жаль, я не наблюдал за Полиной, когда она, вечером услышав возле дома знакомое тихое «Бее-е!» вышла во двор, сняла свою записку с ленточки на шее ягненка и прочитала стихи на обратной стороне:
Полина, как же вы жестоки!
Я удивлен кудрявою посылкой!
Вы несмышленого ребенка
Отправили в лесную ссылку
И прямо в руки палачу.
Неужто ваше сердце — камень?
Я в это верить не хочу.
Его бы мне согреть руками,
И прикоснуться к вашим пальцам —
Теплы они, иль холодны как лед?
Прошу вас, только не пугайтесь,
Доверьтесь мне, и скоро страх пройдет.
Как только вы увидите меня,
Покорно отдадитесь без остатка,
Позволите испить себя до дна,
И вашу кровь последнею усладой
Пред одинокой вечностью запомню я…
Поверьте, моя радость,
Я вам честно говорю,
Что после вас
Я никого не полюблю.
И буду хмурым волком рыскать по долинам,
Шепча в бреду: «Полина… Где же ты, Полина?»
Ответного письма я не находил несколько дней. Признаюсь, я так тщательно не обнюхивал деревья и кусты во время выслеживания лесной дичи, как при поиске стихотворного послания Полины.