Предания о самураях (Бенневиль) - страница 231

Ах! Сомнений больше не оставалось: перед ним находился похититель несчастной Сираито. Приказав рото следовать за собой, Удзитомо разорвал перегородку и оказался лицом к лицу с оборотнем. Натянув тетиву своего лука, он тщательно прицелился, а потом стрелу за стрелой пустил во врага. Ёкай радостно ревел и бесновался. Он ловил стрелы рукой, пастью, гнул и ломал их железные наконечники. Юки Ситиро пришел в великую ярость и отчаяние. «Давай! Меня охва тывает голод», – ревел оборотень. «Меня охватывает голод», – ворчал Удзитомо, но сражаться ему приходилось на пустой желудок. Он бы сам с радостью растерзал плоть оборотня. «Связь со злом ведет к утрате приличных манер, – подумалось Ситиро. – Пребывание в компании этого приятеля склоняет к внешним проявлениям его поведения». Ужасно вопя, клацая зубами и скрежеща когтями, Ёкай подбирался к нему. В отчаянии Удзитомо выхватил свой меч и ударил им изо всех сил. Меч как будто бы встретил глыбу гранита. Край лезвия утратил остроту и сломался. Когти оборотня впились в его тело. Еще мгновение, и зубы чудовища вонзятся в шею Удзитомо. «Хатиман Юмия Мариситэн!» Последним усилием Удзитомо ударил в сверкающий глаз оборотня своим кинжалом. Клинок погрузился в податливую субстанцию. Наш самурай оказался на земле. Монастырь, Ёкай, все признаки ужасного пиршества вурдалака исчезли. Он лежал на склоне горы в темноте леса. Совсем рядом лежал его рото. В сумрачном свете звездной ночи можно было разглядеть, что тело рото кто-то разрубил на куски. Удзитомо приложил руку к голове. Неужели вся пережитая сцена была видением и приступом безумства? Неужели этот человек погиб от руки своего господина? Юки Ситиро горько заплакал.

Пиршество Ёкай

На рассвете он выкопал могилу, чтобы похоронить останки своего несчастного слуги. Потом медленно спустился по склону. Ближе к самому подножию он набрел на девочек, резвившихся перед воротами. В том, что усадьба и ее обитатели настоящие, на этот раз можно было не сомневаться. Он подошел, чтобы попросить пристанища и еды. Девушка, к которой он обратился, тревожно отпрянула. «Прошу вас, милостивый государь, – попросила она, – сюда не заходить. Каким ветром вас занесло на эту гору? Здесь поселился самый страшный на свете ёкай. Жители окрестностей несут подношения для его ужасных оргий. На услужение ему отправляют или предлагают у алтарей девушек». Удзитомо только обрадовался. Наконец-то удалось обнаружить берлогу этого оборотня. «Расскажите мне, а меня зовут Удзитомо, – попросил он, – что надо сделать. Спасение у вашего порога. Всех надо вернуть в свои дома». Девушка взирала на него с сомнением. Потом сказала: «Храбрый сударь, обдумайте это дело получше. Если вам суждено будет вернуться, принесите с собой веревку, свитую из такого пенькового полотна, которое жертвуют богам. Вот ей-то он не может противиться. Принесите с собой побольше баклажек с сакэ. Он его выпьет и пробудится. Приведите с собой свору собак. Он очень любит псину. Под псину он выпьет гораздо больше. Так может появиться шанс разделаться с Ёкаем. Иначе вам не суждено вернуться. Предоставьте нас судьбе в виде его похоти и прожорливости». Самурай назвал себя: «С тобой говорит правитель Юки по имени Ситиро Удзитомо. Я обязательно должен вернуться и покорить вашего Ёкая. Не падай духом». Уверенный в себе, он дал стремена своему коню и поскакал прочь.