— Котэн Мурмяукович, уверена, моя бабуля произведет на тебя неизгладимое впечатление. Сомневаюсь, что у лорда фон Линера с мистером Лианиром останется такое же впечатление… Просто бабулечка у меня такая, если вдруг узнает, что меня, или матушку, или кого из братьев и сестер кто-то обижает — прячьтесь, спасайтесь, бегите, уплывайте, но на глаза не попадайтесь. Все-таки она чистокровная дриада, а их лучше не злить. Тем более колдунья.
Котэн хитро улыбнулся и расслабился. Теперь главное чтобы она до утра успела, а то разъяренный от пургенчика эльф добра не принесет.
Марине пришла поздним вечером. Мы с Котэном как раз доигрывали очередную партию в карты. За вечер я умудрилась проиграть этому шулеру серьги, два кольца, и половину расходных денег. Ему с такими талантами надо по комнатам ходить, студентов обыгрывать.
Ведьмочка разрядила напряженную обстановку пирожными. Настроение тут же подлетело до небес.
— Я слышала, болота в коридоре — твоих рук дело. — Улыбнувшись, завела разговор ведьмочка. — Я бы тоже так хотела уметь…
О, как. Неожиданное признание. Раз так говорит, значит, знает, что это не магическая работа.
— Тоже хочешь отчислиться? — Марине удивленно на меня посмотрела, и так же удивленно ответила:
— Нет. А ты что, это ради отчисления делаешь?
Интересно, ради чего еще? Вот так если подумать… Ничего больше в голову не приходит.
— А зачем ты… — Марине замолчала, и повернулась к двери.
Мать-природа, только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас и только не ректор. Боги, услышьте меня…
Не услышали. Дверь слетела с петель, только на пороге не ректор стоял, а разъяренный декан. Моему удивлению не было придела. Как он…
— Что, Зельсберг, — глядя на мои округлившиеся глаза, — хотите узнать, почему порошок действовал не так долго, как хотелось?
Я шумно сглотнула, посмотрела на Марине, которая стала белее поганки, на Котэна, который, кажется, сейчас в обморок упадет, и снова на эльфа… Лучше бы это был ректор.
— Все, кроме Зельсберг, покинули комнату! — Яростно рявкнул декан. Котэн подмигнув мне, исчез, что он задумал времени думать нет. Сейчас надо придумать, как себя спасти. — Я не понятно говорю?
Глядя на Марине, рыкнул эльф, и ведьмочка, еще больше побелев, медленно двинулась к выходу. Пусть лучше идет, а то перепадет ненароком, а ведь она вообще ни в чем не виновата, просто оказалась не в то время и не в том месте.
Когда Марине скрылась за поворотом, двери то больше нет, валяется вон в углу, эльф медленно, угрожающе двинулся в мою сторону. Сразу видно — ни разу не преподаватель. Не позволит преподаватель себя так вести. Он ведь в гневе! А в гневе и убить можно, или покалечить, или… Да что угодно!