Джил вылезла из-под одеяла и подошла к окну. Она пролезла под опущенную занавеску и чуть не завопила от неожиданности. Почти возле окна, уцепившись за стену, стоял Райз. Карниз под окном позволял стоять, но Джил знала, что от мороза и прежних дождей снег на нём намерз коркой льда. И каждое неверное движение грозило падением.
Кажется, это совершенно не пугало Райза, который прислонился к стеклу и помахал Джил. Он был всё такой же бледный, а от холода кончики его ушей покраснели. Неловко поправив куртку, Райз прижал ладонь к стеклу. Джил засмеялась и приложила свою руку к его ладони так, чтобы они совпадали настолько, насколько её маленькая рука могла совпасть с его большой. Стекло медленно запотевало от дыхания, но никто из них не убирал ладоней. Они заговорщицки улыбались друг другу, словно у них была какая-то общая тайна.
На лестнице раздались шаги, вероятно мать решила заглянуть к Джил и посмотреть – как она. Джил испуганно дернулась. Она не в постели, мать может увидеть Райза, и его будут ругать. Она обернулась на дверь, затем – на него. Райз кивнул ей, привлекая внимание, и приложил палец к губам, призывая не шуметь. Затем показал на неё и вглубь комнаты, подразумевая, что она должна вернуться в постель.
Джил забралась под одеяло как раз в тот момент, когда мать вошла в комнату. Дотронувшись до лба дочери и поправив съехавшую подушку, та направилась к окну. Джил приоткрыла один глаз и, затаив дыхание, наблюдала за ней, ожидая, что в следующий миг мать натолкнется на Райза. Но, к её облегчению, она спокойно задернула занавески и отошла от окна. Как только голос матери раздался внизу, где они с отцом сидели за ужином, Джил выбралась из кровати и бросилась к окну. Никого не было. Только с ветки большой яблони, росшей рядом с домом, медленно падал вниз снег.
Сменяя друг друга, чередой шли дни и месяцы. Деревья зеленели, цвели, желтели, покрывались снегом и вновь зеленели. Менялись люди, дети росли, подростки на глазах вырастали в молодежь. Город жил своей жизнью, за каждой дверью пряча свои секреты.
Иногда Джил, с несвойственным ей пессимизмом, думала, что, несмотря на проходящее время, она никогда не станет более симпатичной и заметной. Из отражения на неё смотрела обычная Джил, без преувеличения – скорей невзрачная, почти некрасивая, чем хотя бы немного привлекательная. Это волновало её. Немного, но волновало. Потому, что сидя вместе со своими одноклассницами, каждая из которых была как на подбор высокой и заметной, её не могло не задевать ощущение их превосходства. Эти мысли уходили как тяжелые тучи, когда её рюкзак оказывался в руках Райза, привычным движением вскидывавшего его на плечо, а его глаза смотрели на неё с неизменной улыбкой.