— …, - с чувством сказала я, в который уж раз за сегодня. Ярость сменялась паникой, но отменить было уже ничего нельзя, разве что похлопать Арвана по щекам, разбудить и сказать, что он упал в обморок. От такой перспективы я поморщилась и запаниковала сильнее. Надо же было так подставиться. Но исходить будем из того, что есть.
Я заметалась по кабинету. Черканула грифелем на листе пару строк, натянула злополучные чулочки, рубашку плащ и бросилась к окну. Вернулась. Накрыла пледом лежащего брюнета, подушечку подложила под голову. И бросилась к окну снова.
Что делаю что-то не то, сообразила уже спеша по саду, к примечено калитке, и прижимая к груди кожаную папку с досье. Но возвращаться с извинениями было поздно. Да и в окно я бы наверно не влезла. Хоть и первый этаж, располагалось оно довольно высоко. Комнатные туфельки не предназначенные для улицы мгновенно промокли и ноги отчаянно мерзли. Но на улице мне повезло. Поздний извозчик остановился, когда я совершенно неблагородно свистнула в два пальца, и довёз меня доворот.
Дом встретил тишиной и тёмными окнами, но это оказалась лишь видимость. Стоило мне войти в холл, из своего крыла выглянула Мадлен, оценила мой вид и буквально гаркнула вызывая прислугу. Первым появился Грегор, как всегда одетый и застегнутый на все пуговицы. Я подозревала, что он владеет какой-то магией идеальных дворецких. В результате спустя четверть часа я уже сидела в гостиной в своём крыле, грела ноги в тазу горячей воды, и с удовольствием поедала то, что должно было быть торжественными ужином. Завтра обязательно поблагодарю домочадцев, что ждали.
— Я уже не знала, что думать, подавать в розыск или идти громить вертеп Витта, в который ты укатила, — тётя положила мне на тарелку изрядный кусок торта. — Рассказывай.
И я рассказала, минуя подробности.
— Бедная моя девочка, — она обняла меня, притягивая к себе и целуя в макушку. — Если ты ответила согласием, тебе придётся научиться доверять своему мужчине. И не мешать, когда он решает твои проблемы. Хватит быть сильной.
— Я постараюсь, — вздохнула и почему-то почувствовала, как пощипывает от слёз глаза, — Просто привыкла всё решать сама.
— Ты ему уже это показала, и я думаю, он понял, — я почувствовала ладонь на волосах, — Больше этот навык демонстрировать не стоит.
— Любишь его? — прозвучал неожиданный вопрос.
Ответить было трудно. Даже просто мысленно произнести это слово. Люблю ли я этого несносного брюнета, этого ревнивого зеленоглазого тирана? Люблю ли я его? Некстати вспомнилась та застилающая глаза ревность, что поднялась во мне, когда я увидела его с другой. Даже кулаки сжались. Отныне этот мужчина — мой. И это было ответом.