Ададуров молчал. Тогда Маркел продолжил:
— Если тот платок найдет недобрый человек, тогда быть беде. А вот если б я его нашел, то сразу бросил бы в печь. Пусть горит! А с нами крестная сила!
Сказав это, Маркел перекрестился. Ададуров помолчал, подумал, а потом заговорил — опять чуть слышно:
— Я думаю, что он, скорей всего, ходил к Домне Козлихе. И это уже не Китай-город, а еще дальше, за ним. На Кулишках, вот где это, за Николой Чудотворцем в Подкопаях, там все ее знают. Так и спрашивай: Домна Козлиха. А ей скажешь так: тебя Яремка плешивый прислал. Не Федька, а Яремка, понял?
— Какой еще Яремка? — спросил Маркел.
Ададуров ничего на это не ответил, а только приподнял шапку и немного склонил голову. На темени у него и в самом деле была небольшая плешь. Маркел молча кивнул. Ададуров надел шапку и прибавил:
— Но если тебя возьмут и ты станешь юлить и, паче того, на меня наговаривать, то я скажу, что платочек у меня украли, а то, что в платочке, отщипнул Трофим, когда государь еще не прибран был. Он же хотел отщипнуть, ты сам это слышал. Слышал, а не донес! И тебя за укрывательство на дыбу! И Ефрем там тебе не спустит! А Шкандыбин, который сюда прибегал и про лопаря выспрашивал, Ефрему еще и доплатит, чтобы тот тебя крепче сек. И засекут тебя! Так что не стой, Маркел, я помню, как тебя зовут, не стой, а беги в Подкопаево, к Домне, пока еще не поздно. Ну! — И он даже махнул рукой.
Маркел развернулся и пошел к двери.
— Вернешься, придешь и расскажешь, — сказал Ададуров.
Но Маркел на это даже головы не повернул, а как шел, так и вышел оттуда.
А дальше было так: тот самый жилец отвел Маркела вниз, к рундуку на первом этаже, и ждавший там Михайлушко повел Маркела обратно. Вначале было просто темно, а после опять стало душно, и Маркел подумал, что это они проходят мимо портомойни, значит, уже почти пришли. Так оно вскоре и случилось — Михайлушко остановился и вполголоса окликнул:
— Филя!
Филька не отозвался. Михайлушко еще немного подождал, а после гневно воскликнул:
— Ах, сучий сын!
И резко шагнул в сторону, толкнул невидимую дверь. Дверь отворилась. За ней горел свет. Михайлушко шагнул туда. Маркел вырвал нож из рукава, быстро шагнул за ним…
И увидел Фильку, который стоял возле открытого поставца и закрывал рот локтем. На поставце стояла чарка.
— Сучий сын! — еще раз сказал Михайлушко. — Разве так можно?!
— Это не я! — дерзко ответил Филька. — Я только что сюда зашел, а это уже здесь было.
— Тьфу на тебя! — сказал Михайлушко.
Филька, не глядя на него, спросил, обращаясь к Маркелу: