Это и так уже зашло слишком далеко.
Я отпрянул от ее губ.
– Я не для этого вытащил тебя из душа, – проговорил я.
Я должен был это сказать. Хотя эти слова и были правдой, в данный момент я их не подразумевал. Все, чего я сейчас хотел, – это почувствовать ее всю. Но я не мог этого сделать. Так что я ждал, следя за ее реакцией. Большую часть времени ее мысли и эмоции было тяжело прочесть.
– Нет, но для тебя все сложилось как нельзя лучше, правда же? – наконец сказала она. Ее голос стал хриплым, а глаза потемнели от желания.
Я усмехнулся. Я не мог насытиться ее противоречивым чувством юмора, которое заставляло меня улыбаться, мое сердце замирало, достоинство вздрагивало и появлялось желание сделать с ней все, что угодно.
Но из-за этого я снова чувствовал себя сволочью, потому что знал, что ее чувство юмора не только часть Кейси, но и защитный механизм. И он появился у нее из-за меня. Я сделал ее такой, какая она сейчас. Одинокая. Спрятавшаяся ото всех.
Сердце пропустило удар, когда я скользнул указательным пальцем по ее сексуальной, длинной шее.
– Разве это не выматывает? – прошептал я, прежде чем смог остановиться.
– Что?
Я помедлил, боясь, что пересекаю невидимую черту.
– Не подпускать к себе никого.
– Это не так.
Слова отрицания слетели с ее губ так быстро, что я едва их не упустил. Хотя я не упустил из виду промелькнувшее в ее глазах удивление. Интересно, что за ним стоит. Она удивлена собственным ответом? Или поражена, что кто-то еще видит ее насквозь? Я никогда этого не узнаю. В следующее мгновение завеса безразличия упала, спрятав все ее эмоции.
– Я не хочу этого. Я не хочу тебя.
Я почувствовал ее слова одновременно и как удар под дых, и как нож в сердце. Но все равно знал, что это неправда. Я не дам ей и шанса в них поверить. Так что я припал к ее губам, сплетя свой язык с ее, плотно прижимаясь к ее телу между бедрами. Урывая еще одно мгновение близости. И она ответила мне, губами, всем телом. Я знал, что прав. Она определенно этого хочет. Только не хочет этого признавать.
Может быть, ради своего эго, или дальнейшей проверки, или потому, что мне был необходим длительный, холодный душ, я отпрянул и прошептал:
– Ты не хочешь этого, Кейси?
– Нет…
Она губами провела дорожку по моей шее, дразня меня.
Это прямо противоречие века, а я нахожусь в двух секундах от того, чтобы кончить себе в штаны.
Пока я не почувствовал, что ее тело затряслось, и понял, что она смеется.
Блин.
Ей не нужно было ничего говорить, я и так знал, что момент упущен. Такой конец был неизбежен. Я удивлен, что она вообще позволила себе зайти так далеко.