– Уроборос, – начал он, – это проект, над которым мы работаем, не слишком значимый. Гадюки обладают органами чувств – терморецепторами – позволяющими им видеть в темноте, мы изучаем их, чтобы победить слепоту. Боже, Норман, взгляни на себя. Я налью тебе бренди.
– Почему, – произнес доктор Годфри, – бездомный человек, которого я наблюдаю, говорит о гадюках?
Прайс вынул бутылку бренди из бара и наполнил стакан. Годфри не отказался.
– Это случайно не Френсис Пульман? – спросил Прайс.
Годфри не ответил.
– Мистер Пульман был добровольцем в нашем эксперименте.
– Добровольцем?
– Мы тайно вербовали добровольцев для некоторых исследований. Все в пределах закона, просто не рекламируется. Ты, конечно, как член правления, вправе проверить наши записи. Конкретно это исследование включало разрабатываемое нами снотворное, с полной эффективностью барбитуратов, но без побочных эффектов. Его еще необходимо доработать, так как в некоторых случаях оно выступало как галлюциноген. Вскоре стало очевидно, что мистер Пульман, хоть и обладает чистой историей болезни, тем не менее, страдает от не диагностированного случая ПТЛС [5]. Но мы не психиатры. В любом случае, касательно мистера Пульмана, препараты были… противопоказаны, и мы исключили его из исследования. И, могу добавить, дали более чем адекватную компенсацию. Но мы не можем быть уверены в последствиях того, что уже попало в его вены.
Годфри кивнул и обвинительно посмотрел на Прайса.
– Этого не достаточно. Почему оба, он и моя племянница, ссылаются на паранормальную сущность и зовут ее Драконом?
– Если угодно, – сказал Прайс, – я покажу.
Прайс и Годфри стояли перед длинной змеей в китайском стиле: огненно-красное и оранжевое тело, белые брови и усы. На ее туловище была эмблема спортивной команды, в когтистых лапах – палочки для еды, которыми, в свою очередь, она держала собственный хвост. Челюсти были открыты для первого укуса, а один глаз закрыт, словно подмигивая. Фреска покрывала двойные двери Лаборатории Герпетологии, и под ней была цитата:
Я не знаю, как он мчится, верхом на ветре и как взмывает в небо. Сегодня я видел дракона. – Конфуций
– Лаборатория Сна в эту сторону, – сказал Прайс, указывая дальше по коридору. – Иногда я привожу сюда Шелли для обследования ее здоровья.
Он повернулся обратно к дракону и улыбнулся, словно родитель, гордящийся рисунком ребенка.
– Я поощряю подобные маленькие прихоти. Это способствует сплочению группы. И, в свете того, что мы делаем, напоминает, что мы все еще люди. Заглянем?
Прайс шагнул вперед, двери раздвинулись. Он пропустил Годфри вперед.