– Вовка! – обратился я к Дорогову. – Владимир Владимирович!
– Я слушаю вас, товарищ Левицкий, – отозвался тот, с аппетитом поглощая салат.
– Я никак не могу понять, как же у тебя вышло с тем портретом вождя…
Прокофьев стряхнул с себя дрему и насторожился. Впрочем, его хватило ненадолго: секунд через десять командир снова начал клевать носом так, что пришлось отставлять его нетронутую «шубу», дабы Прокофьев не использовал блюдо вместо подушки.
– …физически – как? – продолжал я донимать Дорогова. – Как это было возможно? Ну, я не могу понять!
– Замполит сдал? – хмуро осведомился Дорогов.
– Да какая разница! – отмахнулся я. – Не в этом суть, Владимир! Ну как можно сжечь портрет! Портрет вождя! На танцах! Физически – как это возможно?
Дорогов задумался, почесал переносицу.
– Для этого нужно соблюсти ряд условий. – Он принялся загибать пальцы. – Должен быть портрет вождя, так? Это раз. Должен быть открытый огонь, это два. И, – он слегка растерянно осмотрелся, – должны быть танцы. Это три. – Он наклонился в мою сторону. – Теперь тебе понятно, Вася?
Я махнул рукой с зажатой в ней вилкой.
– Все это слишком общо, Владимир. Никакой конкретики я не услышал. Ты же человек военный… – брякнув последнюю фразу, я опомнился и прижал к губам указательный палец, Дорогов сделал то же самое; Прокофьев проснулся, прошипел: «Тихо! Мы – спортсмены!» – и снова уснул.
– Одну минуту. – Дорогов выбрался из-за столика. – Прошу прощения…
Буфетчица с неодобрением поглядела на его вихляющую походку, покачала головой и снова сконцентрировалась на мензурке, в которой отмеряла «сто грамм» для очередного клиента.
Я без энтузиазма доел салат и перешел на кофе. К нашему столику подошли двое местных и попытались завязать разговор.
– Откуда сам? – спросил сельчанин, обдав меня запахом тройного одеколона и папирос.
– Из Симферополя, – соврал я. Не о Свердловске же им рассказывать? И тем более не о НИП-10, хотя почтовый адрес Центра как раз был Симферополь-28, так что ложь моя оказалась вполне себе умеренной.
В глазах незваных собеседников вспыхнули веселые огоньки.
– А кого-нибудь здесь знаешь?
– Никого, – широко улыбаясь, признался я.
Собеседники раззадорились еще больше.
– Пойдем покурим, Вася! – Меня хлопнули по спине.
– Слушай, а ведь меня и в самом деле зовут Василий! Как вы догадались? – В тот момент эта прозорливость действительно меня обескуражила.
– Вставай, пассажир, идем на воздух! – второй действовал более нахраписто, он вцепился мне в плечо и потянул так, что рукав куртки затрещал.
– Я не пассажир, – пришлось объяснять мне. – Я скорее водитель…