А когда она наотрез отказалась обещать, что приедет на третий фестиваль, они окончательно разругались, и в итоге накануне своего двадцать первого дня рождения Лори собрала вещи и на все лето уехала в Лондон. Потом ее ждал последний год в Оксфорде, после которого она так никогда больше в Корнуолл и не возвращалась.
До прошлой недели.
Но пока ее не было, пляжный фестиваль успел изрядно вырасти. Так же как и «Лодочный домик», и вообще все дело Джонаса.
Джонас всегда любил эту дорогу с плавными изгибами, растущие по обочинам кусты и блестящее вдали море. А если бы ему сейчас вздумалось откинуть крышу, он мог бы полной грудью вдохнуть сладкий запах травы и солоноватый воздух.
А еще он любил то место, куда ехал. Свой собственный отель. Отель, который он купил на честно заработанные деньги. Отель, в котором его бывшая жена сидела за его собственным столом и работала над его фестивалем.
Последние несколько дней были полны неожиданностей, зато горожанам еще надолго хватит сплетен. Снова. Что бы они вообще без него делали? Плату с них, что ли, потребовать за возобновление любимой мыльной оперы? Для них Джонас навсегда так и остался непутевым мальчишкой, разбившим родительские сердца, а Лори – легкомысленной дочкой легкомысленной матери.
Но досужим зрителям придется разочароваться. Продолжения никогда не бывают интересными, и он приложит все усилия, чтобы и на этот раз там не на что было смотреть.
Поднимаясь по ступенькам к парадной двери, Джонас, как всегда, почувствовал прилив гордости. Все-таки, что бы там ни говорили, он отлично потрудился. Жаль только, что ему так и не удалось избавиться от не слишком-то приятных воспоминаний. Открывая дверь, он буквально слышал недовольные вздохи родителей и ловил на себе их укоризненные взгляды.
Когда в шестнадцать Джонас провалился на экзаменах, родители чуть не отослали его в школу-интернат, якобы для переэкзаменовки, но на самом деле они просто хотели оторвать его от друзей. Им никогда не нравилось, что он общался с местными мальчишками, не желая иметь ничего общего с одноклассниками из частной школы.
Наверное, в чем-то они правы, и ему действительно следовало не только купаться и скользить по волнам, но и учиться. И хоть немного интересоваться экзаменами. Но все его достижения: интерес к пищевой индустрии, серфинг, огромными усилиями заработанные на уроках труда высшие отметки – все это не имело никакого значения.
Родители никогда на него не кричали и не ругались, вместо этого предпочитая изводить холодным молчанием. Иногда они по нескольку недель подряд вообще с ним не разговаривали. А когда он отказался ехать в старательно выбранную ими школу, родители буквально взорвались.