– Синьорина Марш, – после долгого молчания произнес он.
– Да. Вам приснился дурной сон, пока мы ехали из аптеки.
Их губы были так близки, что она ощущала его дыхание.
– Прошлой ночью мне тоже снился страшный сон? – спросил он с болью в голосе.
У нее снова сжалось сердце.
– Честно говоря, я не знаю. Как только вы уснули, я перебралась в другую комнату. Лукка, расскажите мне, что случилось с вами на войне. Поговорите со мной. Я так поняла, ваш истребитель разбился.
Он сжал ей плечи. Даже в сумерках было заметно, как потемнело его лицо.
– Вы много всего услышали?
– Достаточно, чтобы понять, что с вами происходит.
– Вы действительно хотите знать? – пробормотал он.
– Да! Как бы ужасно это не оказалось.
– Наш отряд попал под огонь противника. – Дыхание прерывисто вырывалось у него изо рта. – Я видел, как сбили моего лучшего друга. Почему его, а не меня?
Как он страдает! И она вместе с ним.
– У него была жена и вот-вот должен родиться ребенок. Я не мог понять, почему я жив, а он – нет.
Она провела рукой по его щеке.
– После любой катастрофы тот, кто выжил, всегда чувствует себя виноватым. Это нормальная человеческая реакция. Со временем это пройдет. Вот увидите.
– Хотелось бы верить.
– Расскажите, что произошло потом.
– Мой истребитель подбили. – Жилы у него на шее напряглись. – Я успел катапультироваться, пока самолет не загорелся. Когда я пришел в себя, то увидел, что приземлился на кучу камней. Я был весь переломан. Три дня меня искал вертолет. Наконец меня нашли – я был в зоне боевых действий. После того как меня подобрали, меня доставили в полевой госпиталь, где оказали первую помощь. А уже оттуда самолетом отправили в Германию.
– Сколько времени вы пробыли в госпитале?
– Четыре месяца. У меня был поперечный перелом бедра. Пришлось вставлять металлическую пластину.
Аннабел с трудом сглотнула слюну.
– Это тяжелый перелом, но, слава богу, ногу вы не потеряли. Подобные операции дают возможность побыстрее вылечиться.
– Если только не пытаться влезть на крутой холм, а затем не грохнуться на кафельные плитки темной ночью, – произнес он.
Не думая о том, что делает, она прижалась лбом к его лбу.
Он издал какой-то странный звук и провел большими пальцами по ее влажной коже.
– Вы, кажется, выдержали мой рассказ. Это ваша первая ошибка, потому что теперь вы завязли в общении со мной еще на какое-то время.
Он только что дал ей ответ на вопрос, который преследовал ее, – он так и не позвонил отцу.
Он убрал руки с ее лица, и Аннабел отодвинулась, чтобы он смог вылезти из машины. Она отдала ему трость и захлопнула дверцу. Все еще ощущая тепло и крепость его рук, она поспешно пошла вперед и открыла дверь на кухню. Когда они оба вошли, она заперла дверь на ключ и зажгла свет. Лукка подошел к раковине и попил воды из крана. Потом повернулся к ней.