Несколькими часами позже, когда сгустилась темнота, они остановились в очаровательной деревушке около Салерно, чтобы отведать рыбных блюд. Ресторан располагался рядом с пляжем удивительного темного песка. Люди танцевали. Все было слишком замечательно. Слишком.
Она боялась забегать вперед в своих мыслях о Лукке, чтобы не совершить роковой ошибки.
– Вам не нравится рыба? – Он уже давно снял очки и выжидательно смотрел на нее.
– Нравится.
– Тогда почему у вас такой… озабоченный вид? Вам наверняка приходилось обедать с другими мужчинами после развода.
– Это были исключительно деловые обеды.
– И по этой причине вы не можете согласиться на то, чтобы остаться жить со мной в одном доме? Почему-то у меня такое ощущение, что вы обеспокоены тем, что у моего отца изменится мнение о вас, если вы согласитесь.
Аннабел смотрела на него поверх дрожащего язычка свечи. Набравшись смелости, она сказала:
– Не только мнение вашего отца меня волнует. Ваше тоже. Видите ли, я с почтением отношусь к вам обоим.
Почтение. Какое интересное слово. Оно звучит более значительно, чем «уважение» или «восхищение». Но «любовь» под почтением не подразумевается.
Глаза Аннабел казались фиалковыми, а не голубыми. Лукка и раньше замечал, что ее глаза меняют цвет, когда она сильно волнуется.
Черт, он не может ее понять. Пока они ели он боролся с желанием пригласить ее на танец, но доктор предупреждал до поры до времени воздержаться от этого. Ее лицо, ее тело рядом с ним на кровати – пусть и на короткое время – в ту ночь не выходило у него из ума. Ему необходимо ощутить в своих руках ее нежные округлости.
Она пахнет так же ароматно, как и цветы вокруг его дома. Даже лучше… Это наполняло его желанием, которого он не испытывал ни к одной другой женщине. Подсознательно он чувствовал, что ему недостаточно провести с ней только одну ночь.
То, что его посещают подобные мысли, настораживало. Неужели он не на шутку увлекся? Никогда в жизни он никого не ревновал, но ему кажется, что она не вытеснила до конца из своего сердца бывшего мужа. А иначе почему она снова не вышла замуж или не завела серьезного поклонника?
В ней есть какая-та незащищенность, и это повлияло на отца и на Мела Джардина – им обоим хотелось ее оберечь. Она околдовывает! Он отодвинулся от стола и встал.
– Болит нога? – тихо спросила Аннабел.
Болит, но не нога. Он положил на скатерть деньги.
– Немного. Я так спешил провести с вами день, что оставил дома таблетки.
У нее порозовели щеки.
– Тогда скорее вернемся.
Она пошла впереди него, сопровождаемая взглядами всех мужчин в ресторане. Длинные ноги, грациозная фигура, волосы, переливающиеся золотом в свете свечей…