– Значит, не смог выбрать одну из двух любовниц?
Зачем она его пытает?
– Я никогда не встречался с двумя женщинами одновременно и не собираюсь этого делать. – Он ущипнул ее за подбородок и убрал руку. – Одной мне вполне достаточно.
Во рту у Клео пересохло, сердце забилось тяжелее. Она сделала шаг назад, охваченная ревностью. Кто же эта единственная?
– Понятно. – Она принялась собирать аптечку. – Иди надень чистую футболку. Эту я постираю.
– Да забудь ты про футболку и аптечку! – Он резко схватил ее за запястье и сильно его сжал. – Знаешь, что меня реально бесит? – Джек говорил тихо, но Клео почувствовала в его словах стальное копье с ледяным наконечником. – Когда близкие люди не верят моим словам. Не верят мне. Так поступал отец и… – Он вдруг резко смолк и отпустил ее руку. Она увидела разочарование в его глазах, прежде чем он успел отвернуться.
Возможно, ему было не наплевать на отца. Просто между ними что-то произошло, и это причинило немало боли. Что бы то ни было, он не хотел об этом рассказывать.
Светлая легкая грусть охватила Клео. «Я хочу поверить тебе. Ты даже не представляешь, как сильно хочу!» Но она, повинуясь инстинкту, сделала шаг назад, дальше от его обнаженной груди с печатью боли.
Сквозь пелену слез Клео наблюдала за тем, как Джек скомкал футболку и пошел к двери. Все его движения были выверенными, так же как и выражение на лице, когда он повернулся и одно долгое напряженное мгновение смотрел на Клео. А потом ушел.
На следующее утро Клео застала Скотта и Джека за обеденным столом, заваленным ворохом документов. Скотт тоже выглядел не очень. Похоже, нервничал.
Со строгим лицом он напряженными пальцами листал бумаги.
– В твое отсутствие, Джек, Джерри назначил нас с тобой своими душеприказчиками.
Джек откинулся на спинку стула, словно желал дистанцироваться от всего этого, и махнул рукой:
– Оставь подробности, расскажи в двух словах суть, Скотти.
– Он хотел, чтобы перед оглашением завещания я прочитал тебе это. – Глядя на Джека, Скотт развернул лист бумаги, на котором было что-то написано от руки. – «Надеюсь, что ты, Джек, пожалеешь умирающего старика, простишь его и вернешься домой».
Клео увидела, как губы Джека вытянулись в тонкую линию, и поняла: не такой уж он жестокосердный, каким хотел казаться, и сразу же почувствовала к нему симпатию. Закусила губу, стараясь не заплакать. Но слезы все равно потекли.
– Клео, – Скотт коснулся ее локтя через стол, – ты в порядке?
Она кивнула.
– Ну ладно. – Скотт выпрямился и посмотрел сначала на Джека, потом на Клео. – Джерри оставил богатое наследство. Очень богатое. – Он сложил документы на столе и вздохнул: – Клео, ты единственная наследница Джерри. Его банковские счета, ценные бумаги, дом и прилегающая территория отходят тебе.