Пиппин уныло сидел у двери в полной темноте, все время оборачиваясь: не выползет ли из колодца какая-нибудь неизвестная тварь? Он хотел было закрыть дыру одеялом, но побоялся подойти к ней, хотя Гэндальф, казалось, спал.
Но Гэндальф на самом деле не спал, хотя лежал неподвижно и молча. Он глубоко задумался, стараясь припомнить все подробности своего прежнего путешествия в копи Мории. Сейчас ему нужно было выбрать дальнейший путь, выбрать правильный проход, и ошибка могла погубить их. Спустя час он встал и подошел к Пиппину.
— Иди поспи немножко, сынок, — ласково сказал Гэндальф. — Ты, наверное, хочешь спать. А я не могу сомкнуть глаз, так что покараулю. Кажется, я понял, — пробормотал он и уселся у двери. — Мне нужно выкурить трубочку! Я не делал этого с самого утра перед снежной бурей.
Последнее, что видел Пиппин, засыпая, — это темная фигура старого мага, сгорбившегося на полу и прикрывающего тлеющую лучину узловатыми ладонями.
В свете вспыхнувшего огня на мгновение вырисовался его острый нос и облачко дыма.
Гэндальф же всех и разбудил. Он один просидел на страже шесть часов, позволив остальным отдохнуть.
— У меня было время все обдумать, — сказал он. — Средний путь мне не нравится, не нравится и левый, по его запаху: либо там внизу опасность, либо я не проводник. Я выбираю правый проход. Да и пора нам снова подниматься.
Они двигались восемь часов в кромешной тьме, не считая двух коротких передышек. Им не встретилось никакой опасности, кругом стояла тишина, ничего не было видно, кроме слабо светившегося посоха мага, плясавшего впереди, словно блуждающий огонек. Проход, который они выбрали, неуклонно вел вверх. По-видимому, он проходил через большие горные пещеры и, поднимаясь, становился все просторней. По обеим его сторонам не было проходов к другим галереям и туннелям, пол был ровным и гладким, без ям и щелей. Очевидно, они попали на дорогу, которая когда-то была главной. Теперь они шли гораздо быстрее.
Они прошли к востоку около пятнадцати миль, если считать по прямой, но на самом деле больше двадцати. Дорога поднималась, и настроение Фродо тоже немного поднялось, хотя он все еще чувствовал подавленность, а временами по-прежнему слышал — или ему это казалось — шлепанье ног, которое не было эхом.
Они уже шли столько, сколько могли пройти без отдыха хоббиты, и все уже стали подумывать о привале, где можно было бы поспать, как вдруг стены коридора исчезли. Они прошли через какую-то арку и оказались в темном и пустом пространстве. Позади воздух был очень теплым, а спереди их лица обдувала холодная тьма. Путники остановились и обеспокоенно столпились вместе.