У стоячего Камня Гимли остановился и посмотрел вверх. Камень был весь в трещинах, выветренный, еле заметные руны, покрывавшие его грани, невозможно было прочесть.
— Этот Камень поставлен в том месте, откуда Дурин впервые взглянул в воды Зеркального озера, — сказал гном. — Взглянем на них и мы, прежде чем уйдем!
Они склонились над темной водой. Вначале они не увидели ничего. Но постепенно в глубокой синеве озерной глади появилось отражение Гор, их пики вспыхнули перьями белого пламени; за ними в небесной глубине драгоценными камнями вспыхнули звезды, хотя над головами склонившихся сияло солнце. Отражения своих фигур в воде они так и не увидели.
— О Келед-Зарам, прекрасный и удивительный! — произнес Гимли. — Здесь лежит корона Дурина, и она будет храниться до его пробуждения. Прощай! — Он поклонился, повернулся и заторопился по зеленому склону назад к дороге.
— Что вы видели? — спросил Пиппин у Сэма, но тот, глубоко задумавшись, даже не расслышал вопроса.
Теперь дорога повернула на Юг и начала быстро спускаться, удаляясь от ущелья. Озеро уже осталось позади, когда путники увидели глубокий источник с чистой водой; из него, журча и пенясь, вытекал ручеек, устремляясь вниз по крутому каменистому руслу.
— Это ключ, с которого начинается Сильверлоуд, — предупредил Гимли. — Не пейте из него — вода холодна как лед.
— Вскоре он соберет воду других горных ручьев и речек и станет быстрой рекой, — сказал Арагорн. — Наша дорога тянется вдоль нее много миль. Я поведу вас тем путем, который выбрал Гэндальф, и надеюсь через леса пройти к тому месту, где Сильверлоуд впадает в Великую реку — вон там…
Они посмотрели, куда он указывал, и увидели бегущий в долине ручей; спускаясь в низины, он терялся в золотистой дымке.
— Там леса Лотлориэна! — обрадовался Леголас. — Для нашего народа нет прекраснее места. Больше нигде не растут такие деревья, как в нем. Осенью их листва становится золотой и не опадает до самой весны, пока не появится новая зелень и ветви не зазеленеют. Тогда под ногами в лесу все усеяно золотом, и кровля у него золотая, а стволы-колонны из серебра, потому что кора деревьев ровная и серая. Так до сих пор поется в наших песнях в Чернолесье. Сердце мое было бы радо, если бы я прошел хоть по краю этих лесов весной.
— Мое сердце обрадуется даже зимой, — сказал Арагорн. — Но до леса еще много миль. Поторопимся!
Некоторое время Фродо и Сэму удавалось держаться рядом с остальными, но Арагорн вел их широким шагом, и через некоторое время они начали отставать. С самого раннего утра во рту у них не было ни крошки. Рана Сэма горела, как в огне, голова кружилась. Несмотря на яркое солнце, ветер казался холодным после теплой тьмы Мории, и Сэма бил озноб. Фродо каждый шаг давался с трудом, он почти задыхался.