И в этот момент Дженна поняла, что если действительно хочет быть вместе с этим мужчиной, то нужно открыться ему. Ведь Дилан почти ничего о ней не знает и видит ее такой, какая она сейчас. Но одиннадцать лет назад она была совсем другим человеком.
– Ты так усердно думаешь, что кажется, я слышу, как скрипят твои мозги, – поддразнил ее Дилан. – Не хочешь поделиться своими мыслями?
Дженна уже хотела сказать «нет», но вдруг поняла, что вот она, идеальная возможность рассказать о себе часть правды. От того, как он ее воспримет, зависит их будущее.
– Я думала о том, какое непохожее у нас было детство.
– Почему?
– У тебя была такая надежная, крепкая семья.
– Ну, не всегда все было идеально, но мы неплохо ладили.
– Неплохо? – Она шутливо ущипнула Дилана.
– Ой! Ладно. У нас были прекрасные отношения.
– Вот это я и имела в виду. Вы всегда вместе решаете все проблемы. А у нас в семье было не так. Насколько мне известно, у моих отца и матери не было братьев или сестер, родители их умерли еще до моего рождения. Казалось бы, это должно было их сплотить, но они постоянно ссорились. Невозможно было предсказать, поведут ли они себя с утра как любящая, счастливая пара или снова затеют свару. Когда моя мать нас бросила, я почти почувствовала облегчение, представляешь? Но кроме этого я еще и сильно расстроилась, что она не взяла меня с собой. Отец сказал, что, по словам матери, мы мешали ей жить, как она хочет.
Дилан вздохнул:
– С его стороны было нехорошо говорить такое ребенку. А если это было правдой, то со стороны твоей матери было скверно чувствовать к тебе такое. Нельзя поступать так с детьми. Долг родителей – любить их и поддерживать. Это значит – в большинстве случаев ставить на первое место нужды ребенка. Я понимаю, что всему свое время и место. Но пока дети только подрастают – это их время и их место.
Дженна закрыла глаза, чувствуя, как в груди растет теплое чувство. Слова Дилана, вроде бы простые, четко разграничили, что хорошо и что плохо. Его принципы были близки и ее сердцу.
– Мои родители так не считали.
– Ты общаешься сейчас со своим отцом?
Дженна покачала головой. Не хотелось рассказывать, что отец сидит за решеткой почти два года. Может, он и мог бы попасть под условно-досрочное освобождение, если бы надзиратели не обнаружили, что в свободное время он завлекает по Интернету богатых вдов для будущих афер.
– Нет. Наши жизни абсолютно не пересекаются. Если честно, не хочется иметь с ним никаких дел.
– Расскажешь ему о ребенке?
– Нет. Не хочу, чтобы он к нам приближался.
– Семья есть семья, – сказал Дилан, все еще поглаживая Дженну, и это действие успокоило гнев, поднявшийся в ее душе при разговоре об отце. – Если бы не мои близкие, я бы не стал тем, кем стал.