– Здравствуй, Ваня, здравствуй… – заговорила Пьяшка, толкая ногой мальчика, который так дергал ее за подол, что суп в миске начал плескаться, – куда это ты шел, Ваня? – примолвила она, поглядывая на парня радостными, светящимися глазками.
– Так…. мимо шел.
– Что ж это ты, Ваня, никогда не зайдешь покалякать? Обещал, а не зайдешь… Приходи нонче вечером, как скотину пригонят. У нас никого нет, один Дрон… да тот ничего… почитай глухой совсем.
– Недосуг… право недосуг… Есть… есть одно такое дело… – переминаясь, произнес Иван.
– А что такое? Что такое? Какое такое дело? – проговорила Пьяшка с таким оживлением, что суп снова расплескался.
– Пьяшка! Пьяшка!.. – раздался в эту минуту из дома гнусливый голос Анисьи Петровны.
– Сейчас сели обедать… – сказала Пьяшка. – Ты, Ваня, погоди… голубчик, погоди!.. постой здесь; я мигом приду…
Пьяшка быстро перенесла миску в левую руку, правой рукой дала три проворные плеска мальчику и, освободившись от него таким образом, поспешила в дом. Через минуту Пьяшка снова вернулась.
– О чем же это хотел ты сказать, Ваня?.. Скорей говори, голубчик… Вишь требуют то и дело…
Ваня почувствовал в то же время в руке прикосновение чего-то холодного; он посмотрел и увидел огурец, который как будто сам собою попал ему в ладонь.
– Куды мне его? Мне этого не надо, – проговорил он.
– Ничего, Ваня, возьми, возьми; нам это наплевать! Ну, так что ж? говори скорей, голубчик…
– Да ты сделаешь ли, о чем я попрошу?
– Скажи только, – произнесла Пьяшка, быстро оглядываясь во все стороны без всякой видимой причины, – скажи: для тебя я все, Ваня, сделаю… Что скажешь, то и сделаю, – примолвила она с таким взглядом, который не оставлял сомнения в ее готовности исполнить просьбу молодого парня.
– Ты не скажешь, о чем я попрошу тебя? Побожись.
– Отсохни руки и ноги… провалиться мне стамши… лопни мои глаза…
– Пьяшка! Пьяшка!.. – заголосила опять из дому Анисья Петровна.
– Ишь ее, неугомонная какая! Ты, Ваня, погоди… касатик, погоди! – произнесла Пьяшка почти с умоляющим видом, – я сейчас… – И она стрелою понеслась в дом.
Ваня повертел огурцом и подал его оборванному мальчику, который тотчас же взял, откусил половину и, прикрикивая, побежал на улицу.
– Фу, батюшки, совсем затормошили! фу! – проговорила Пьяшка, подскакивая к столяру. – Ты, Ваня, не сумлевайся, сказала: сделаю – стало, сделаю… ну…
– Вот что… Пелагеюшка… – проговорил Иван, запинаясь, – как бы так… сделать?.. надо бы мне с барышней повидаться…
Пьяшка, очевидно, не ожидала такой просьбы: маленькие глазки ее расширились; лицо изобразило удивление.