— Ты от своей любви, кажется, совсем помешался, — фыркнула Хельга. — То, что для меня самое дорогое, уже давно у меня забрали…
— Ты ее забудешь, — не стал дослушивать он.
— Что?
— Ты будешь знать, что у тебя была дочь и ты ее потеряла. Тебе будет все так же больно, тяжело и одиноко. Но я сотру все твои воспоминания про нее: первый шаг, первые слова… Даже то, как она выглядела.
Хельга смотрела на него, не веря собственным ушам.
— Ты не посмеешь… — наконец выдавила она из себя. Воспоминания о времени, проведенном рядом с дочкой, единственное, что осталось у нее в жизни. Точнее, единственное, что поддерживало жизнь и не давало сойти с ума.
Вместо ответа Ллевелис повернул голову и посмотрел на стоящее рядом сухое дерево. Он представил, как воздух вокруг него разогрелся, и дерево вспыхнуло.
— Нет!!! — истошно заорала Хельга, сбегая по ступенькам и падая на колени перед пылающим деревом. — Нет!!! Умоляю! Нет!!!
Ллевелис прекрасно понимал, что сейчас делает. Он не дерево сжигал, а частичку самой Хельги. Это дерево она сажала с дочкой, и для пикси оно было словно частью Розали, которая еще здесь. Ллевелис видел лишь пылающее дерево, а Хельга снова теряла дочь.
Он слушал стенания несчастной пикси и даже не удивлялся, что его не тронуло ее горе. Все мысли были о леви, которая уже почти не дышала. И сейчас он готов был сжечь, уничтожить все, что дорого Хельге, стереть последние воспоминания, лишить ее разума, если придется. Ллевелис это мог. Если бы пикси и после этого продолжала упрямиться, он внушил бы ей, что Злата — ее дочь Розали. Что она умирает, и только Хельга может помочь. Да, жестоко. Но Ллевелис никогда и не отличался особой мягкотелостью. Иначе не смог бы получить власть в Матэнхейме. В этом плане он был больше похож на отца-демона, чем на мать-чародейку. Только Злата заставила его чувствовать, переживать… любить. Словно в ней его душа, которая спала много лет. И теперь, когда мир вдруг обрел совсем другие краски, Ллевелис не готов был отказаться от нее. Теперь он понял, почему отец в свое время едва не пошел войной на братьев за право жениться на дочери одного из сильнейших чародеев во фракции. Удивительное чувство — быть таким сильным и таким слабым одновременно. Разве он жил до встречи с ней? Нет. Раньше было просто существование. А рядом со Златой сердце бьется и существование обретает смысл. Все, что он делал до этого, все, чем жил, вело его к этому моменту, к встрече с леви. Полученные знания, навыки, вся его сила — все нужно для того, чтобы любить и защищать леви и детей, которые у них будут.