– Небольшое взрывное устройство на днище. На нас бы всех хватило.
Несколько секунд он рассматривал меня, потом с нажимом произнёс:
– Ты знала.
Я рассмеялась.
– Ну да, конечно! А ещё я американский шпион.
– Тогда откуда?
Прикидывая, что ему рассказать, я задумалась. О договоре с судьбой говорить не собиралась, тогда он точно сдаст меня в психушку. Но как-то объясниться всё же надо, пришлось остановиться на промежуточном варианте.
– Я несколько раз была в горах, там без интуиции никуда. Вот и научилась к ней прислушиваться.
– Когда он влез в дом, тоже была интуиция?
Я кивнула, Глеб раздумывал над моим ответом и неожиданно поинтересовался:
– Что ты делала в горах?
Не собираясь вдаваться в подробности своей жизни, я отмахнулась.
– Это не очень интересно. Просто по малолетству проверяла свои возможности.
– Не скажи, ты интересная девушка – мотоцикл, горы, интуиция. Всегда говоришь то, что думаешь, тебя не пугают покушения. А ещё ты хорошо ставишь на место зарвавшихся мужиков.
– Ну, покушения всё-таки пугают, жить мне пока не надоело. Отсюда вопрос, что там с твоими поисками? Я устала торчать на этой загородной недвижимости.
– С поисками негусто и у полиции, и у меня. Киллера мы опять упустили, а с заказчиками совсем глухо. Те двое, к которым я просил тебя вчера присмотреться, были главными подозреваемыми. Они оба боролись за крупный заказ, который в результате получил Дима.
– И кому он достался после его смерти?
Он мрачно взглянул и ответил:
– Мне.
– Понятно. Странно, кто-то так не хочет, чтобы ты всё узнал, что решил убрать тебя самого. Не вижу логики.
– Какая логика тебе нужна? Он просто боится, что я всё выясню.
– А ты боишься, раз контракт достался тебе, тебя и обвинят в причастности к убийству?
Похоже, я попала в точку, Глеб вскочил, от его спокойствия не осталось и следа, глаза метали молнии.
– Слушай, ты! Димка был моим другом, мы знали друг друга ещё со школы. Я был свидетелем на его свадьбе, а он – на моей. И я найду того, кто это сделал!
Я встала, собираясь уйти: ничего нового, всё те же мотивы – месть и честь.
– Ладно, ладно, я поняла. Ты хочешь отомстить за гибель друга. Это очень благородно.
Я никогда не верила, что месть может быть благим чувством, видимо, поэтому в моём голосе была издёвка. Но я не учла его состояние, Глеб быстро шагнул ко мне, схватил за плечи, сильно сжав их, тряхнул меня и с яростью произнёс:
– Да, благородно! А ты просто дура, если над этим смеёшься!
Он задел рану, и я поморщилась, но продолжала молча смотреть ему в глаза. Его взгляд вдруг изменился, из него ушла злость. Пока я пыталась понять, что же теперь в нём было, он притянул меня к себе и поцеловал. Я немного растерялась, но не из-за него, а из-за себя. Моё тело неожиданно предало меня – очень захотелось ответить на его поцелуй. Разозлившись, я смогла его оттолкнуть.