— То есть у вас есть уже несколько сомнений, а может набраться и больше?
— Безусловно. Понимаете, Юлия Сергеевна, со многим, что я от вас услышал, можно спорить, хотя в целом версия интересная. Но она требует тщательной проработки. Тщательной.
— Вы согласны помочь мне в этой проработке?
— Согласен не то слово. Обязан.
— Я хочу попросить вас присутствовать на следующем допросе, вы не против?
— Отчего же, помогу, чем смогу.
Выйдя из Петропавловской крепости, я решила пройтись до прокуратуры пешком. Двинулась по любимому маршруту: вдоль Кронверкского пролива к стрелке Васильевского острова, мимо здания Биржи, Ростральных колонн, Адмиралтейства. Идти было легко, погода стояла солнечная, но не жаркая, большинство прохожих было уже без плащей. Я люблю эти дни — по ленинградским понятиям пока еще весна, в тени холодок, но ясно, вот-вот наступит лето. Я старалась думать именно об этом, о предстоящем лете. Усмехнулась: хорошо, когда есть с кем провести лето. Когда до прокуратуры оставалось минуты две хода, перешла улицу и увидела Русинова — он шел в нескольких метрах впереди. Подумала: идет легко и пружинисто. Сколько ему лет — за сорок пять? Да, наверное, около сорока пяти, может, чуть больше, но пятидесяти нет наверняка. Кажется, идет туда же, куда и я, в прокуратуру. Точно. Поневоле прибавила шагу. Русинов увидел меня, остановился:
— Это судьба, Юлия Сергеевна. Я ведь к вам.
— Очень приятно. — Улыбнулась. — Идемте?
Не сдвинулся с места.
— Давайте будем честными, вам очень хочется сидеть в своем кабинете? — Так как я промолчала, добавил: — Видите кафе наискосок? Почему бы не зайти туда, оно наверняка пустое?
Это кафе я хорошо знала, и знала, что там сейчас пусто, и очень хотела зайти туда с Русиновым, но безразлично кивнула:
— Зайдем, делу от этого хуже не станет.
— Вы правы, делу хуже не станет.
Мы взяли два кофе и пирожные, сели за столик у окна, и я рассказала о своих выводах, которые сейчас показались мне не такими убедительными… Русинов долго молчал, наконец вежливо улыбнулся:
— Идея умышленного отказа от алиби. А что, интересно. Только…
— Да, только?
— Что касается вывоза коллекции каким-то другим путем, сомневаюсь. И по очень простым причинам. Во-первых, три тысячи монет сразу вывезти сложно. Во-вторых, судя по почерку, преступники не новички и разбираются в тонкостях. Вряд ли они отдадут сразу всю коллекцию. Ведь понимают: одна монета, проданная Пайментсу даже за десятую часть стоимости в валюте, обогатила бы их. Согласны?
— Согласна, Владимир Анатольевич. Сказывается некомпетентность.