– Вы кто? – неприязненно спросил он, ругая себя, что не проследил за тем, чтобы участковый запер входную дверь.
– О-о, как вы не вежливы, – с заметной иронией ответила женщина. – Хорошо, разрешите представиться: я – Валери Роба, представитель компании, оказывающей услуги по прокату экспозиции Лувра. А вы… судя по тому, что я видела некоторое подобие печати на двери, местная полиция. Кто из вас старший инспектор или комиссар?
– Мад… мадемуазель… простите. – Антон запнулся и тут разозлился на себя.
– Мадам, вполне достаточно называть меня мадам Валери. У нас так принято называть друзей. Ведь мы с вами не враги, господа?
Очаровательнейшая белозубая улыбка и блеск светлых глаз заставили Антона и участкового расплыться в ответных улыбках.
– Вот и славно, – удовлетворенно кивнула гостья и мгновенно сменила улыбку на деловое выражение лица.
– Так что вас сюда привело, мадам Валери? – строго спросил Антон, мысленно ругая лейтенанта за то, что не задал этого вопроса. Ему следовало придумать какую-нибудь легенду для себя, оправдывающую собственное присутствие в этой квартире.
– О-о, господа, только попытка отдать дань уважения великому мастеру. – Француженка прошлась по комнате, проводя ладонью по поверхности старинного комода у стены. – В Лувре тоже есть его работы, господина Чебыша знали в Европе по его творчеству. Жаль, что смерть пришла так рано.
Антон раскрыл было рот, чтобы как-то не очень явно высказать свой интерес к тому, с чем связан ее визит, если она знала, что ювелира нет в живых. Но Валерия, кажется, предугадала предстоящий вопрос и грустно заговорила:
– Я плохо знала старика, дважды мы разговаривали по телефону и один раз виделись лично во время моего визита три года назад. Я полагала, что застану в его квартире родственников, но, судя по всему, он был одинок, хотя ни единым словом за эти годы не обмолвился мне, что жил одиноко. И вот я здесь и вижу полицию и печать на двери. Что, в его смерти было нечто необычное?
Антон зло пихнул локтем участкового, воспользовавшись тем, что француженка отвернулась к окну. Пора и блюстителю закона проявить себя в беседе. Документы бы, что ли, проверил! Лейтенант удивленно обернулся на Антона, наткнулся на его свирепый взгляд и, правильно поняв кивок в сторону женщины, уверенно потребовал:
– Простите, мадам, я могу взглянуть на ваш паспорт?
– О-о, я понимаю, – снова обворожительно заулыбалась француженка, – полиция одинакова во всех странах. К тому же у вас всегда настороженно относились к иностранцам, а тут квартира умершего ювелира. Я все понимаю.