— Два скотча.
И тут же добавила:
— Дай мне все же монету.
Была здесь такая же огромная музыкальная машина, но она тщетно пыталась найти свою любимую пластинку. Пока она нажимала на клавиши, отчего звучала самая разная музыка, какой-то мужчина, изрядно выпивший, пытался завести с ней беседу.
Они выпили свое виски, теплое и бледное.
— Пошли…
И вот они снова на улице.
— Ты знаешь, я никогда не спала с Риком.
Он чуть было не хмыкнул: вот теперь-то она называет его больше не Энрико, а Рик. Ему-то что за дело, в конце концов? Разве же она не спала с другими?
— Он попытался один раз, да и то я не совсем уверена.
Почему она не понимает, что лучше бы помолчать? Может быть, она делает это нарочно? У него появилось желание освободить руку, на которую она по-прежнему опиралась, какое-то время идти одному, засунув руки в карманы, зажав в зубах сигарету или, скорее, трубку, чего он еще ни разу не делал, находясь в ее обществе.
— Я хочу, чтобы ты все знал, иначе тебе всякая чушь полезет в голову. Рик — латиноамериканец, понимаешь? Однажды ночью… Это было два месяца тому назад, в августе… Было очень жарко… Ты ведь жил в Нью-Йорке в сезон жары… В квартире было как в парной.
Они вновь оказались на Вашингтон-сквер, медленно пошли по площади, но никак не налаживалось нарушившееся согласие между ними. Почему же она все продолжала говорить, а он делал вид, что не слышит ее?
Ну зачем она вызывала в его голове все эти образы, от которых он не может избавиться? У него было желание сурово приказать ей: «Замолчи!»
— И вы втроем приняли душ? — обронил он презрительно.
— Я пошла туда одна и заперла дверь. С тех пор я стала избегать выходить с ним без Джесси.
— Значит, вам случалось выходить вдвоем?
— А почему бы и нет?
И с видимым простодушием спросила:
— О чем ты подумал?
— Так, ни о чем и обо всем.
— Ты что, ревнуешь к Рику?
— Нет.
— Послушай, а ты бывал когда-нибудь в баре номер один?
Его вдруг охватила страшная усталость. На какое-то мгновение он почувствовал, что ему ужасно надоело таскаться с ней по улицам и он готов воспользоваться первым попавшимся предлогом и покинуть ее. Что же они делают вместе, что их так крепко связывает, будто они уже давно любят друг друга и будут любить вечно?
Какой-то Энрико… Рик… Этот душ втроем… Конечно же, она солгала, он это чувствовал, был в этом уверен… Она была явно не способна устоять перед таким дурацким предложением.
Она лгала не задумываясь, даже не для того, чтобы его обмануть, а просто из потребности лгать, подобно тому как она испытывает потребность останавливать свой взгляд на каждом проходящем мужчине, улыбаться, желая добиться благосклонности от какого-нибудь бармена, официанта в кафетерии или шофера такси.